— Далеко ещё? — спросил Антон, пытаясь отряхнуть с рук липкую паутину с какими-то мертвыми жуками и другой гадостью.

— До Хоргов? День ещё, — весело сообщил Льяти. К нему вся эта гадость, казалось, совершенно не липла.

— А по воде обязательно идти? — спросил Андрей.

Льяти улыбнулся.

— Нет. Но наверху ещё хуже, там бурелом. Да ты не бойся, как только вглубь зайдем, идти легче станет.

В самом деле, вскоре они оказались в сумрачной глубине леса. Ряска пропала, берега речки раздались, и по ним вполне можно было идти… только вот в сплошной массе палых листьев ноги вязли, как в болоте, к тому же, её покрывал белесый, похожий на плесень лишайник. Выше росли толстые, черные, корявые деревья, давным-давно засохшие — кое-где, рухнув, они перекрывали речку на манер арок. Антону казалось, что они в какой-то сказочной чащобе, и что сейчас уже наступает вечер, — свет едва пробивался сквозь сплошную массу листьев, под которой, к тому же, висел лениво клубившийся туман. Проникавшие сверху редкие солнечные лучи расплывались в нем беззвучно переливавшимися облачками какого-то колдовского свечения. Картина была смутная и странная, как во сне.

— Фух, привал, — сказал Льяти, всё же выбираясь из воды.

— Что, тут? — спросил Сергей. В самом деле, — тут негде было даже сесть, не говоря уж о том, чтобы развести костер.

— Нет, там, — Льяти показал на уходившую вверх примитивную лестницу, скорее — просто ряд врытых в склон каменных брусьев. Тем не менее, и она Антона удивила.

— Откуда тут это? — спросил он.

— А, не знаю, — Льяти отмахнулся от него, бодро взбираясь наверх. — Хорги тоже не знают, а Хорунов я и не спрашивал.

Поднявшись вслед за ним, Антон увидел вполне уютную полянку… вернее, кусок склона, сплошь заросший чем-то, похожим на крохотные деревца с двумя-тремя листьями. Со всех сторон поднимались корявые обомшелые стволы, такие сучковатые, что походили на каких-то застывших осьминогов. Тем не менее, где-то высоко наверху в многослойной толще крон зиял просвет и сюда падал разбитый на тысячи смутных лучей свет солнца.

— Уф! — Льяти плюхнулся на «деревца», на поверку оказавшиеся чем-то вроде земной земляники — только, к сожалению, без ягод. — Хорошо…

— Как вы тут вообще живете-то? — спросил Антон, тоже осторожно садясь на землю. Осторожность оказалась не лишней: под сплошным ковром листьев кишели муравьи.

— А добрые люди тут и не живут, — назидательно сообщил Льяти. — Добрые места — для добрых людей.

— А дурные, выходит, для дурных? — спросил Антон.

— Верно! — Льяти улыбнулся.

— А если они в хорошие захотят?