— Пойми, Никита Сергеич, что бы мы с тобой ни предложили, Даллес никогда на это не согласится, просто потому, что это предлагают коммунисты, — объяснил свою идею Косыгин. — А вот если предложение поступит от одного из западных союзников, Даллесу будет сложнее от него отмахнуться. Особенно, если мы не станем показывать, что нам это предложение нравится.

— Гм... — Хрущёв задумался. — А что... Может сработать. Давай-ка я с Фором поговорю.

Разговор с Фором удался. Французский премьер сразу понял затею Косыгина.

— Я понимаю, Эдгар Иванович, — обратился к Фору Хрущёв, — нам с вами, как коммунисту с капиталистом, никогда не удастся прийти к общему мнению по всем разделяющим нас проблемам. Но хотя бы один частный вопрос капиталист и коммунист могут решить взаимовыгодно?

Выслушав предложение Хрущёва и Косыгина, Фор неожиданно легко согласился участвовать.

— Скажу вам честно, господа, единая Германия для Франции — это, как вы вчера изящно выразились — "серпом по яйцам", — ответил Фор. — Я поговорю с Иденом, он, как вы знаете, тоже от американской идеи не в восторге.

Через час Фор снова встретился с Хрущёвым.

— Иден согласен. Пусть господин Косыгин начнёт дискуссию, а когда возникнет нужный момент — просто подмигните мне, — предложил Фор. — И я выступлю с этим предложением.

При обсуждении вариантов объединения Германии на официальном заседании, Джон Фостер Даллес, как обычно, стоял на своём.

Оглашая позицию Советского правительства, Косыгин вдруг, совершенно неожиданно для американцев заявил:

— В течение первой половины 20 века Германия дважды становилась поджигателем войны. Европейские нации пострадали от действий Германии больше, чем когда-либо за всю историю их существования. Не так ли, господа? — спросил он, обращаясь к Эдгару Фору и Энтони Идену.

Фор и Иден согласно кивнули. Не соглашаться с Косыгиным в столь очевидном вопросе было бы глупо и нелогично.

— Решения Ялтинской и Потсдамской конференций были направлены на недопущение в будущем какой-либо агрессии с территории Германии. Так? — продолжал Косыгин.

В этот раз вынужден был согласиться и Эйзенхауэр.

— Тогда где гарантия, что Германия, объединившись, не начнёт новую войну? — спросил Косыгин.

— Господин премьер-министр! На территории Германии стоят американские и английские военные контингенты! — возразил Эйзенхауэр. — Это уже само по себе является достаточной гарантией!

— Достаточной для Англии и Франции — возможно, но не для окружающих Германию стран Восточной Европы, — возразил Косыгин. — В сложившихся политических условиях можете ли вы, господин президент, дать официальную гарантию, что американские войска не присоединятся к немецким, если объединённая Германия начнёт военные действия против своих восточных соседей?