Устав шоркаться по рынку, зашел в местную харчевню. В ней на открытой террасе на гриле запекали рыбу. Хозяин подвел меня к леднику — большому ящику с «сухим» льдом, на котором лежала свежая рыба. Я показал на небольшую барракуду, морскую щуку. У нее, как и у пресноводной щуки, узкое тело и вытянутая морда, только нижняя челюсть длиннее верхней. Вкусные только молодые особи, длиной до полуметра. Считается очень полезной для мужчин. А что из еды не полезно для мужчин?! В японских ресторанах барракуда — одна из самых дорогих рыб, а в Австралии считается национальным блюдом. Через четверть часа она лежала передо мной на мятой алюминиевой тарелке вместе с половинкой лимона, сок которого надо выжать на запеченную рыбу.

Возле порта зашел в бар, чтобы выпить прохладительный напиток, и приятно удивился, увидев, что можно заказать пиво и даже покрепче. Пиво эфиопское. Если само сочетание этих двух слов не рассмешило вас, попробуйте это пиво — и минута смеха вам обеспечена. Алкоголь в стране запрещен, но во многих местах продается свободно, без предъявления удостоверения личности гражданина другого государства, как у многих соседей. Власти здраво рассуждают, что аборигены покупать не будут, потому что кат намного дешевле и привычней.

Грузили нас долго, поэтому я провел один день на маленьком островке рядом со столицей, позанимался дайвингом. Сперва хотел съездить на соленое озеро Ассаль, потому что звучало, как Ассоль, возвращало в романтичную юность, но групповых туров туда не было, а таксисты требовали триста баксов и, вопреки обычаю, не торговались. Судовой агент потом сказал мне, что может организовать за сотню, что, зная африканские нравы, значило, что можно и за полсотни. Я вспомнил, что соленые озера видел в Крыму, не думаю, что африканские отличаются сильно, и предпочел потратить всего полторы сотни баксов и провести время приятнее. Утром катер — дау с дизельным двигателем и тентом почти над всем корпусом — за час перевез меня на остров Муча, низкий и плоский, с дюжиной кирпичных домов, одним из которых был дайвинг-клуб. Никого не интересовало, есть ли у меня сертификат аквалангиста. Если заплатил, значит, все есть. Сколотили группу из девяти дайверов, все туристы-европейцы, и пошли на дно. Опыт у меня небольшой, поэтому делал, как все. Я не знал, что эти придурки приперлись в Джибути, чтобы полюбоваться китовыми акулами. Плыву себе в хвосте. Вода мутная, полная планктона, видимость плохая, любоваться нечем. Я уже начал жалеть, что выбросил деньги на ветер. Еще подумал, ладно, я здесь случайно, но зачем эти придурки поперлись в такую даль и потратили кучу денег?! Вдруг все рванули в одну сторону. Поплыл за ними и увидел впереди что-то темное длиной метров восемь и шириной полтора-два. Позже мне сказали, что это была китовая акула. Свое название она получила потому, что тоже питалась планктоном. В момент встречи я не знал, чем питается, но по спинному плавнику догадался, что это акула. Признаюсь честно, очканул малехо. К тому времени я уже видел, как акулы откусывают конечности самоуверенным болванам, поэтому близко к ней не приближался. Члены моей группы наоборот прицепились к ней, как пьяная баба к телевизору. Плыла китовая очень медленно в сравнение с другими акулами, поэтому одни дайверы поглаживали ее бурую в белых пятнышках спину, другие — белый живот, а самый резвый попытался оседлать и прокатиться. Оказывается, в дайверской тусовке поездка на китовой акуле считается одним из главных зачетов, как у альпинистов подняться на Джомолунгму. В общем, уроды издевались над бедной рыбой, пока не кончился воздух в баллонах, после чего мы вернулись на берег. Где-то часа через два, после обеда, включенного в тур, дайверы погрузились еще раз, а я, узнавший к тому времени, с кем они так интенсивно общались под водой, все-таки остался на берегу в баре. У алкоголя есть преимущество — убивает медленно, незаметно и безбольно.