Закончив приготовления, все проследовали к стоящим прямо под открытым небом столам. Начался шумный пир.

Павел не отказал себе в удовольствие присоединиться к общему празднику. Немного подкрепившись, он обратил внимание на девушек одетых в мешковатые балахоны. Они подходили к мужчинам и женщинам, о чем-то недолго с ними беседовали, после чего брали за руку и уводили в специально установленные шатры. Через некоторое время девушки появлялись вновь, только для того, чтобы увести с собой кого-нибудь еще.

– Что они делают? – спросил Павел у Мэгрит, которая продолжала неотступно следовать за ним.

– А-а, – махнула рукой она, вновь поднеся кубок к губам, – это рабыни, принадлежащие умершим. Они уводят всех желающих, которые хотят передать, через них, своим родным, послание о любви к ним, слова уважения и восхищения их храбростью. Там они придаются плотским утехам.

– Женщины тоже? – удивился Павел.

– Конечно, – улыбнулась Мэгрит, – любой может попросить о такой услуге. Ты тоже можешь передать с ними слова уважения.

– Что-то не хочется, – поморщился Смирнов. Слишком многие уже успели попользоваться услугами курьеров загробного мира. – Как же рабыни могут передать послание? – продолжил он расспросы.

– Потом увидишь, – загадочно улыбнулась Мэгрит, пригубив вино.

– Именно женщины должны передавать послание?

– Конечно, – кивнула сестра ярла, – погибшего война в Вальхаллу должна провожать прекрасная валькирия. Вот они и станут ими.

– Значит их… Того… – Павел чиркнул ладонью себе по горлу.

– Я не знаю, что это означает, – смущенно произнесла девушка, – но могу догадаться… Да их тоже умертвят.

– Что же, они идут на это добровольно?!

– Это большая честь, – улыбнулась Мэгрит, – после смерти они станут прекрасными воительницами и смогут сидеть за одним столом с богами и лучшими воинами.

– Сомнительное удовольствие, – прошептал Павел. Наполнив свой кубок, он залпом осушил его, предпочитая забыться, чем думать о варварских обычаях.

Весь день продолжался пир.

Когда солнце закатилось за вершину горы. Народ потянулся к "дракару". Рабыни, равные по числу погибшим, под торжественную песню взошли на борт корабля. За ними, в сопровождении двух воинов, следовала пожилая женщина. Каждая из девушек добровольно легла рядом с телом покойника, взяв его за руку. Каждой по очереди на шею была накинута петля. По знаку старухи ее помощники с силой тянули концы веревки, а она сама наносила жертве несколько ударов ножом в грудь.

По окончанию жуткой церемонии, собравшиеся вокруг воины, облили помост и борта судна маслом, а затем бросили горящие факела.