Сявки что-то неразборчиво мычат в ответ.

Можете встать, — милостиво разрешаю я.

Лесенко и Поляков медленно поднимаются и оттряхиваются, прожигая меня ненавидящими взглядами. Поляк щупает ладонью челюсть и кривится. Больно? А ты как думал?!

— Верните ребенку его деньги, — требую у сявок.

Недельский нехотя залазит в карман, и достает горку мелочи. Из кучки монет, выбираю двадцать и десять копеек.

— Держи Миш, — протягиваю ребенку монетки.

— Спасибо, — маленькая ладошка проворно хватает копейки.

— Остальные деньги тоже у малышей забрал? — интересуюсь у Антона.

— Нет, это мои. Родители на столовую давали, — бурчит он.

— Прячь их обратно. Нам чужого не надо.

— Теперь так уроды. Хором приносите извинения Мише. Затем наводите порядок в помещении. Все бычки — в мусорку. Если откажетесь, будем продолжать ваше воспитание мужскими методами, с поочередным маканием в парашу. Вопросы есть?

— А если мы на тебя директрисе пожалуемся? — злобно смотрит на меня Лесенко, — Не боишься?

— Нет, — спокойно отвечаю я, — во-первых, тогда к Нелли пойдут Миша и Таня и расскажут о том, как вы избиваете младшеклассников, и отбираете у них деньги. Заодно и платочек с пятнами крови продемонстрируют.

Во-вторых, мне стало об этом известно, и я подошел и побеседовал с вами без рукоприкладства. Все здесь присутствующие подтвердят. Правда, ребята?

— Конечно, — Иван солидно кивает, — мы никого не били. Просто предупредили, что расскажем обо всем Нелли. А вы испугались, решили сами первыми к ней побежать, и наврать всякие гадости.

— Абсолютно верно, — поддерживает его Тимур, — кто вас трогал убогие? Клоуны дешевые! Если я бы хоть один раз в полную силу ударил, то в травматологию гарантированно отправил.

— А в-третьих, — назидательно поднимаю палец, — после этого мы соберем в школе и направим к директору всех школьников, кто пострадал от ваших художеств. А их немало наберется. Это мы сделаем и в том случае, если что-то подобное повторится. Скандал будет большой. Это я вам гарантирую. И поедете вы ублюдки в колонию для несовершеннолетних на несколько лет. Все поняли?

— Да поняли, мы поняли, — бурчит Антон. Поляков и Лесенко обреченно кивают.

— Вот и хорошо. Миша ждет ваших извинений.

— Прости, — с трудом выталкивает из себя слова Недельский, — мы виноваты