Не смогу. Не знаю, сумею ли вывести людей к земле обетованной, но не имею права уклониться от попытки. Мне бы побольше конкретных знаний, воображения, уверенности в себе. Другие видят меня жестким, но на самом деле внутри одни сомнения.

Надо что-то решить. Объявить решение людям, воодушевить, повести за собой… Куда?..

Сказать не трудно – ошибиться страшно. Очень дорого будет стоить ошибка.

Но ничего не предпринимать тоже смерти подобно. Мы не можем вечно болтаться по Карибскому морю. Сегодня нас спас от гибели случай, а завтра может и не спасти. Цена же – человеческие жизни. Я и так очень многих не уберег там, в лагере на берегу. Бросился спасать тех, кто ближе, и позабыл об остальных, точно они и не люди.

Дописываю на следующий день. Записи были прерваны очередным стихийным митингом. Несколько женщин во главе с супругой Грумова принялись кричать, что с них достаточно приключений. Потребовали как можно быстрее доставить их в любой ближайший порт и оставить там.

Выступление поддержала часть мужчин, нервы которых тоже не выдержали свалившихся испытаний. Я никого не хотел и не хочу удерживать силой и потому согласился с их требованием. Объявил, что они вправе высадиться на любую землю, которая попадется на пути, или прямо в открытое море – на их усмотрение. Вольному – воля.

С чисто женской непоследовательностью я был немедленно обвинен в том, что собираюсь бросить их на произвол судьбы. Оказывается, с ними должны остаться я и остальные десантники. На такое мы, разумеется, согласиться не могли. Даже обремененный женой и сыном, Ширяев сказал, что останется со мной до конца. Правда, жена его промолчала. Остальные бывшие пассажиры, блюдя свой интерес, приняли нашу сторону.

Мы промитинговали весь вечер, и в конце концов собрание согласилось со мной. Все желающие отделиться – их набралось около двадцати человек – могут высадиться в первом же порту. Там же мы решили пополнить запасы продовольствия и пресной воды. Затем бригантина отправится в Европу. Конечный пункт намечен не был, но у нас осталось достаточно времени на размышления.

Сейчас, когда я дописываю эти строки, приближается очередной вечер. По прикидкам Валеры до Южной Америки осталось немного, а там мы сумеем отыскать какой-нибудь приморский городишко. Честно говоря, я рад избавлению от балласта. Назвать этих людей другим словом трудно. Как они собираются жить там дальше, не имею ни малейшего понятия. Пусть попробуют, раз уж появилось такое желание. Но с одной стороны я их понимаю. Я тоже терпеть не могу морских путешествий.