– Есть, конечно, он не похож на этот, но все равно очень красив и непременно понравится вам.

– Когда мы отправимся?

– Ну, я полагаю, сначала мы позавтракаем, а затем можно двигаться в путь.

– Боже мой, Иоганн, вы все тот же несносный шутник!

– Я не шучу, Катя, я действительно бросил бы все и немедленно отправился на Русь.

– Как вы меня назвали?

– Так звучит твое имя по-русски. Катя, Катюша, Екатерина. Привыкай.

– Скажи, мне нужно будет сменить веру?

– Скорее всего, да! Пусть тебя это не тревожит. Православные такие же христиане, как и лютеране. Может быть, даже в чем-то лучше.

Мы еще долго разговаривали, пока кто-то из прислуги не набрался храбрости и не заглянул тихонько в спальню. За дверью немедленно раздался крик: «Их высочества проснулись!» Затем послышалась какая-то суета, раздался топот ног и, наконец, к нам пожаловала толпа камеристок, служанок, камердинеров и еще бог знает кого. Спальню немедленно перегородили ширмами, превратив большую и светлую комнату во множество маленьких закутков. С одной стороны женская часть прислуги вертелась вокруг Катарины, с другой – королевские камердинеры пытались одеть меня, очевидно позаимствовав некую часть королевского гардероба. Увы, из этой затеи ничего не вышло, поскольку я был на голову выше своего венценосного родственника и несколько шире в плечах. Так что костюм остался прежним, и лишь свежий кружевной воротник придал ему немного торжественности.

– Иоганн, а где ваши слуги? – поинтересовалась принцесса, которой, очевидно, успевали доложить о происходящем.

– Вы же знаете, душа моя, что я неприхотлив, как спартанец.

– Да, но вы теперь русский царь, и вам просто необходима свита.

– Мои русские спутники большей частью отправились выполнять различные поручения. Остальных я надеюсь вам представить в самое ближайшее время.

– Они достаточно высокого рода?

– Скажу просто: мой нынешний телохранитель был одним из претендентов на престол. Причем с довольно большими шансами на победу.

– И вы сделали его телохранителем?

– Это называется «рында». Почетная охрана во время торжественных приемов. Ими могут быть только самые знатные юноши в царстве.

Вскоре «таинство» моего одевания было закончено. Куафер честно попытался выполнить свой долг и завить мне волосы, но, встретив мой взгляд, стушевался и решил, что я и без того выгляжу бесподобно.

– Моя царица, – воскликнул я, оглядев себя в довольно мутном и неровном зеркале, – я готов!