– Смотрите, смотрите – принцесса сидит в барке, – сообщил он своим слушателям, когда я подошел.

– А какова она собой? – поинтересовался кто-то из них.

– Ты что, дурак? – последовал немедленный ответ. – Всякому ведь известно, что наша принцесса – настоящая красавица! А еще она набожна и добродетельна, даром что старый король выдал ее за этого чернокнижника герцога Мекленбургского!

– Полегче, сопляк, – простуженным басом отозвался какой-то моряк, – герцог-странник – может, и не самый набожный из немецких князей, но он храбрый малый и устроил датчанам славную взбучку.

– Конечно, устроил, – не остался в долгу стоявший на бочках гаврош, – чего бы ему не устроить, когда он знается с нечистой силой? Или вы думаете, его просто так царем московиты выбрали?

Какое-то время я с изумлением слушал их перепалку, но, к счастью, мальчишка вскоре отвлекся на новое событие.

– Принцесса ступила на шведскую землю!

– Эй, парень, она одна? – не вытерпел я.

– Как это одна? – изумился он. – Конечно, с ней свита и охрана.

– Чтобы тебя чума взяла, мелкий мерзавец, я тебя спрашиваю – с ней ли маленький принц?

– Так бы сразу и сказали, ваша милость, да, одна из женщин – видать, кормилица – держит на руках ребенка. Верно, это маленький Карл Густав.

– Благодарю, – отозвался я и кинул гаврошу монетку.

– И вам спасибо, ваша милость, – прокричал тут же попробовавший ее на зуб мальчишка, – сразу видно, что у вас хорошие деньги, не то что у этого герцога-странника.

В другой раз я бы не спустил подобной дерзости, но сейчас мне было не до того. Странное лихорадочное чувство овладело мной. Здесь, совсем рядом со мной – жена и маленький сын, которого я еще ни разу не видел. Да плевать я хотел на пересуды уличных мальчишек! Я должен как можно скорее увидеть их, и вся королевская гвардия не сможет мне в этом помешать!

Тем временем показались кареты в окружении всадников, которые бросились оттеснять толпу, давая им проезд. Три золотые короны на дверцах и попонах лошадей не оставляли сомнений в их принадлежности. Вскоре кареты благополучно добрались до пристани, и высокородные пассажиры принялись занимать в них места. Когда все разместились, форейторы принялись щелкать своими бичами, разворачивая экипажи, а конные драбанты приготовились снова расчищать им путь. Наконец все было готово к движению, но обнаружилось, что путь каретам преграждает одинокий всадник.

– Сударь, – сурово закричал командир драбантов, – извольте дать дорогу шведской принцессе!

– С охотой, мой друг, – тут же отозвался я, – но прежде научитесь правильно произносить ее титул.