После восхода солнца открылись ворота, ведущие вглубь материка. Из деревеньки вышли пастухи с собаками, крупными, с длинной шерстью, и одни погнали стадо коз и овец по дороге, наверное, на луг, а другие — свиней сразу в лес. Вслед за ними появилась большая группа мужчин, человек двадцать, вооруженных копьями и луками, которых тоже сопровождала стая крупных длинношерстных собак. Скорее всего, охотники. Эти тоже пошли по дороге. Ворота, ведущие к морю, оставались закрытыми, что было странно, потому что погода прекрасная, океан спокоен. Или я не знаю какую-то местную примету, которая предвещает шторм в ближайшее время.

На лай собак в лесу я не сразу обратил внимание. Думал, свиней пасут. Только когда услышал, что по лесу идет еще и группа мужчин в мою сторону, сообразил, что ищут меня. Видимо, лодки кто-то охранял ночью, а я прощелкал его. Или заметили меня еще вчера. В любом случае надо было делать ноги. На открытом месте меня легко окружат, поэтому побежал вглубь леса. Лай собак стал громче и заливистее. Может, вышли на мой след, а может, услышали меня. Старался бежать тихо, но постоянно наступал на сухие ветки, которые ломались с громким треском. К счастью, это были не овчарки, притравленные на человека, иначе бы давно уже догнали меня, и пришлось дать бой, который, как подозреваю, будет коротким. Лук плохой помощник в лесу, а с саблей против нескольких копий я продержусь не долго, даже доспехи не помогут.

Спасла меня речушка шириной метров восемь и глубиной чуть выше колена. Я, не раздеваясь и не разуваясь, пересек ее. На противоположном берегу прошел метров пять, после чего вернулся по своим следам и пошел посередине русла против течения, чтобы ветер с океана дул мне в спину. Речушка повернула в сторону моих преследователей, и стали громче слышны собачий лай и короткие фразы мужчин, затем начала подворачивать в противоположную сторону. Я шел по ней, с трудом передвигая ноги, которые вязли в илистом дне. Пот катил с меня градом. Взмок так, будто брел по шею в воде. Постепенно лай собак стал стихать, и я замедлил шаг. Метров через триста увидел скалистый мысок, который речушка огибала по сложной кривой. На него и вылез. Если догадаются, куда я пошел, то пусть поищут, где я выбрался из реки. Мокрые пятна от моих сапог должны быстро высохнуть, а других следов на камне не должно остаться. Стараясь шагать по камням и веткам, добрался до невысокого холма, поросшего соснами, где и сделал привал, потому что силы были на исходе. Завалившись на редкую траву, пробившуюся через толстый слой прошлогодних иголок и отломавшихся веточек, долго лежал неподвижно. Дыхание было тяжелое, хриплое, из-за чего сам себе напоминал загнанного коня. Вот и сплавал на лодке в Олиссипо!