— Вот это видел?

Пока я с открытым ртом разглядывал фотографии «летающей тарелки», Гусев пояснил:

— Это новый летательный аппарат. Ну или дисколет, как его ещё называют. Ни в какое сравнение даже с ПО-2 не идёт. Скорость — мизерная, маневренности никакой. Они у немцев даже не летали — постоянные аварии при взлёте происходили. Ты, наверное, один из первых, не упавших сразу дисколетов видел. Он быстро двигался?

— Да нет… Еле-еле… Нырял и дёргался постоянно…

Меня это удивило, но думал, так и надо… Вот чёрт, а напугала-то как, таратайка хренова! — И уже приходя в себя, добавил:

— Я всегда говорил, фрицы — козлы! Нет чтобы «вертушку» свою до ума доводить, так они вместо этого разными «бубликами» честных людей пугают! А интересно, как эта хреновина вообще устроена и за счёт чего двигается?

— Почти никак не двигается. Как устроена, тоже чёрт его знает — я не авиаконструктор. Могу только сказать, что вот это — кабина пилота.

— Так ему же земли не видно будет? Как садиться-то? И кстати, почему мне никто не сказал, что у немцев такая штука есть? Я ведь её увидел — волосы на ногах поседели!

— А чего говорить? Совершенно бесперспективная разработка… Кто же знал, что ты на неё так отреагируешь? Да и мы были не в курсе, что в Пруссии подобный экземпляр имеется. Их вообще-то в Чехословакии испытывали. Если уж на то дело пошло, то шансов встретить геликоптер FA-223, хоть их и по пальцам пересчитать можно, у тебя было больше… Ты лучше давай докладывай, как сходили? Получилось «окунуться в среду»?

А потом, после доклада, Гусев мне вставил здоровенный пистон за оставленные мины, но общее поведение и решение по детям одобрил полностью. Да у меня в этом сомнений и не было. Когда же начальство остыло, я поинтересовался, что произошло за время нашего отсутствия: дали премию, открыли второй фронт, взяли Берлин? Вот тут Серый меня и огорошил известием про Берию. М-да… Настроение шутить сразу пропало…

Хотя, с другой стороны, если следовать моему лозунгу — всё, что ни делается, делается к лучшему, особо предаваться унынию не стоит. Жизнь идёт, и неизвестно ещё, что и как повернётся. Может, оно и действительно — к лучшему…

Уже когда отправился отдыхать, лёжа на необъятной барской кровати, всё пытался привести мысли в порядок. Я ведь только в последнее время начал вникать в ситуацию, которая творилась в стране. До этого всё больше на передовой тёрся, видя в основном разрушенные города и деревни, а во время довольно частых приездов в Москву меня возили по треугольному маршруту — Кремль, Лубянка, дача. Таким макаром много не узнаешь. Нет, с людьми я, конечно, тоже общался, причём на самые разные темы, но реально оценить, что же из себя представляет советская система, смог, только когда в УСИ работать начал. До этого ведь как считал — всё было хорошо, просто замечательно, а как же по-другому? Общество, блин, равных возможностей и почти победившего социализма. Тем более что служа в армии, где тебя кормят, поят, одевают и спать укладывают, о жизни на гражданке имеешь очень слабое представление. Думал, что единственное завихрение — это ловля врагов народа, а в остальном — всё пучком. Хотя и с ловлей тоже всё несколько запутано…