Максим Леонидович в долгу перед родичами не остался. Начав вращаться в кругах, гордо именующих себя интеллектуальной элитой, он познакомил зятя с очень состоятельными ценителями уральского оружия. Потому что если вы не ценитель, то вам трудно понять, почему за работу мастера, известного только узкому кругу эстетов, дают деньги, на которые вполне можно купить двухкомнатную квартиру. Сестрёнка, с подачи уже доктора непонятно каких наук (табу на разговоры о своей работе Максим установил жесточайшее), поступила на курсы каких-то ткацких искусств и, окончив их, создала свою собственную мастерскую. Профессор постоянно удивлялся, зачем он потратил свою жизнь непонятно на что, если за квадратный метр ткани можно жить полгода. Скорее всего, митрополит дешевле покупать отказывался. Не по чину.

Жена профессора умерла рано, так и не сумев родить, новую семью он не завёл, и племянник Димка остался единственным ребёнком во всём семействе. Вот только сейчас диагноз – саркома. И сделать больше ничего нельзя, ни за какие деньги.

Тамара растерянно смотрела на беседу мужчин, как ни в чём не бывало обсуждавших таланты единственного наследника семейства, и отказывалась понимать, как они могут говорить о приговоренном врачами ребёнке, как будто у него впереди долгое и счастливое будущее. О её смертельно больном ребёнке!

– Да как… как вы можете… Какая механика? Он же умрёт, умрёт через несколько месяцев! Ну, какая разница, знает он башкирский или нет? – наконец не выдержала она.

Айрат откинулся в кресле, устраиваясь поудобней, изобразил свой фирменный прищур и произнес:

– Не суетись, подруга. У профа есть мысль, он её не говорит, но он её думает. Но когда это Максим нам что-то вот так прямо рассказывал? Это ведь по работе? – Айрат остро глянул на профессора, а потом, жёстко ухмыльнувшись, вспомнил фразу из далекого детства: – Не мешай очкарику. Он решит задачку и даст нам списать. Ведь правда?

Глава 1. Найдёныш

Глава 1. Найдёныш

Болото на границе Ратного и земель Журавля. Михайловская крепость Начало сентября 1125 года

– Да отпусти ты ветку, вот же ж дурной! Чего ты за неё уцепился-то, и не оторвёшь. Слазь, говорю! – рыжий Федька пытался сдёрнуть с дерева брыкающегося изо всех сил худого, промокшего мальчишку лет двенадцати. – Да не брыкайся ты так, всё уже, подох он. Уй-й!..

Прицельный удар пяткой аккурат в лоб заставил Федьку отпустить мальчонку и отскочить на безопасное расстояние.

– Ты чего творишь, гад! Чуть рожу не свёз… – рыжий поправил съехавший шлем, ремни которого он, конечно же, не затянул, и, обернувшись, заорал: – Яшка! Не слезет он! Сымать надо.