- Все же я буду надеяться на тебя, - многозначительно заключил Бжезинский.

На самом деле, он был доволен этой частью беседы. Даже нейтральность Хантингтона в этом вопросе стоила многого. Самюэль не был его человеком. Состоявшийся корифей политологии вообще был той "кошкой, что гуляет сама по себе", сохраняя свою автономность и достаточное влияние независимо от конъюнктурных покровителей и номинального положения в государственной системе.

У него, как и Джозефа Ная30, был свой "конек", свой взгляд, в рамках которого находились вполне убедительные решения для большинства профессиональных вопросов: "цивилизационный подход" у одного и "мягкая сила" у второго. Это были умные люди, смотревшие на вещи под своеобразным углом, а потому способные увидеть важные моменты, незаметные иным советникам и экспертам. Идеи Джозефа уже дали немало в копилку "Полонии". Да и для работы с советскими "друзьями" они подходили прекрасно - "размягчать" Советы придется долго, но начинать это делать надо уже сейчас.

Однако это были пусть и необходимые, но дальние перспективы. А вот давно задуманный и набравший ход польский проект нуждался в прикрытии уже сегодня. Отказываться от него было уже поздно, а провал его означал немалые, возможно, и не компенсируемые потери статуса, а, значит, и влияния.

Отложить "Полонию" на время тоже было никак не возможно. Многое упиралось именно в темп, основывалось на непрерывной динамике вполне революционного образца - надо будет постоянно опережать неразворотливую и тугодумную советскую систему принятия решений. Кроме того, отзывать ставки, сделанные в самой Польше тоже было уже поздно. Нельзя было упускать волну революционного вдохновения, отставать от нее. Збигнев не был любителем серфинга, популярного на обоих побережьях, но кое-какие правила себе представлял. В общем, пришлось бы не просто наверстывать потерянный темп, а, фактически, строить проект заново. В этой ситуации никакой, даже самой искренней помощи "друзей" из СССР не хватило бы...

- Збиг? - Хантингтон позвал глубоко задумавшегося Бжезинского, - это все?

- Нет, - выдохнул Бжезинский, - нет. Мне нужна твоя поддержка еще по одному вопросу.

Он откинулся на спинку дивана, закинул на нее руку и рассеяно посмотрел в окно, обдумывая, с чего бы начать.

- Понимаешь, Сэм, - начал он доверительным тоном, - меня смущает этот новый русский источник. Информация от него идет, конечно, весьма ценная, но в стратегическом смысле обрывочная. Целеполагание его, мотивация - непонятны, перспективы взаимодействия - неизвестны, - Збигнев замолчал, приложив согнутый палец к губам. Он почувствовал, что вступление не задалось.