— Резон есть. Сможешь, это стадо за пятнадцать минут сорганизовать — будет по-твоему. Нет — сам понимаешь…

— Разрешите выполнять, тащ майор?!

— Выполняй, — голос командира смягчился. — На, автомат свой забери…

— Михаил! Семен! — заорал я, что было мочи. — Ко мне давайте!

К этому времени толпа немного успокоилась, да и само освобождение произошло настолько быстро, что осознать случившееся успели немногие. Вдобавок немецкая форма моих боевых товарищей заставляла многих считать случившееся какой-то внутренней разборкой, а не налетом партизан-освободителей.

Знакомцы мои обнаружились на удивление быстро — примерно на третьем выкрике.

— И что все это значит? Ты можешь объяснить? — взял быка за рога танкист.

— Затем и позвал, — в тон ответил я.

Семен же несколько секунд пристально разглядывал меня, а затем, совершенно неожиданно схватил мою правую руку и принялся благодарить:

— Спасибо тебе! Спасибо! Нет, черт подери, как ты его, а? А это кто? Мы свободны, да?

— Стоп, стоп, стоп! Товарищ военврач, да прекрати уже! — я выдрал свою конечность из захвата. — Имей терпение!

Окрик подействовал.

— Антон, переодеться не хочешь? — раздался вкрадчивый голос Бродяги.

«Хм, наверное, старый лис какую-то игру в своем стиле задумал…» — сообразил я и ответил:

— Конечно, хочу!

— Там, в машине, тючок лежит, а я пока товарищам разъясню, что да почему…

«Уф, хорошо, что Саша решил подыграть — хоть время обдумать, что и, главное, как говорить пленным бойцам».

Мужики действительно захватили для меня «сменку», да не абы какую, а командирскую, с двумя «шпалами» в петлицах гимнастерку и синие бриджи. (Вот только ума не приложу, где они штаны эти достали, ведь не было же их у нас?). Сапоги лежали под сиденьем.

Спрятавшись за машиной, я быстро стащил с себя изорванные солдатские портки (гимнастерку я снял еще перед боем) и начал одеваться. «Так, а это что? — На рукавах гимнастерки я заметил малиновые овалы со стилизованными щитом и мечом. — Впечатляет!».

Правда, гораздо больше мой новый наряд впечатлил моих солагерников. Михаил с Семеном так и застыли с открытыми ртами, когда я вернулся.