— Простите, что перебиваю, Вильгельм, но мне хотелось бы сразу уяснить, о какой сфере идет речь.
— Исключительно о военной! Я знаю, вы от политики далеки.
— Если о военной, тогда я к вашим услугам, Вильгельм. — Генерал-фельдмаршал сделал глоток кофе, и Канарису, чтобы скрасить паузу, пришлось последовать его примеру. — Что вас интересует конкретно?
— Мне интересна ваша оценка положения на фронте.
— Откуда же мне ее знать? — Тонкие губы фон Бока раздвинулись в подобие улыбки. — Мне, как вам должно быть известно, ее не докладывают.
— И тем не менее…
— Раз вы настаиваете… За все группы армий я говорить, естественно, не могу, но в центре… Я бы назвал это шатким равновесием — без пополнения или какого-нибудь
— Возможно, командование просто приняло наиболее простое решение? — спросил Канарис.
— Именно что самое простое! И этим они напрочь убили наступательный потенциал центра!
— И что, эти разногласия стали причиной вашей отставки? — осторожно поинтересовался адмирал.
— О нет! Совсем не это! Мне всего-навсего предложили перерубить сук, на котором я сижу. Как нам идея своими руками уничтожить основную базу снабжения у себя в тылу?
— То есть? — непонимающе мотнул головой Канарис.
— Фюрер, — разведчик заметил, как фон Бок дернул щекой — скорее всего он собирался назвать Гитлера по-другому, — приказал мне разрушить Минск за семьдесят два часа. Полностью!
— Как так?! — На этот раз удивление Канариса было не наигранным.
— А вот так! В память о погибшем соратнике! Хорошо еще не предложил солью все засыпать, как было принято у Чингиз-хана.
— Но ведь Клюге, похоже, удалось отстоять вашу точку зрения, Федор. Минск пока еще стоит.
— Как бы не так! Разрушение города всего лишь отложено — служба снабжения не успевает подвезти потребное количество взрывчатки. А вот команды подрывников уже прибыли. И эта информация достоверна — есть, знаете ли, у меня свои источники.
— Но ведь это безумие! Насколько мне известно, буквально на днях удалось наладить железнодорожное сообщение со столицей Вайсрутении, а тут такое!