– Не, а честно? Кто такой этот Мересьев? – Тотен за спиной у военврача покрутил пальцем у виска и выразительно посмотрел на меня: мол, как выкручиваться будешь, акын-самоучка?
– Да это один мой знакомый летчик. Истребитель, кстати, – со скучающим видом принялся я, как говорят в этом времени, «заливать». – Он ногу как-то подвернул на танцах, с полетов его сняли, ну и ребята дразнилку такую придумали.
– Ой, свистишь! – недоверчиво покачал головой Семен.
– То есть? – я попробовал изобразить благородное возмущение.
– Про ребят свистишь… Ты сам небось и придумал! – припечатал летчик. – Язык у тебя иной раз под шило заточен, старлей! Я временами удивляюсь, как у тебя во время еды кровь изо рта не течет?!
«Твою ж мать! Сколько раз самому себе напоминал о необходимости фильтровать базар, так нет же – стоит только немного расслабиться, как перлы так с языка и сыплются! Срочно надо степлер найти – может, хоть тогда не буду так прокалываться… Да нет! Это от того, что ребят этих я уже давно за своих держу! Пусть не таких родных и близких, как сокомандники, но необходимость шифроваться от тех, с кем не только в бою, но и в плену побывал, откровенно вымораживает!»
Подошедший Фермер и не догадывался, от каких изощренных рефлексий он отвлек друга и подчиненного!
«Кто рано встает, тому Бог подает!»[79] – всю свою жизнь Артур жил по этому принципу. И не важно, сидел ли он полночи в засаде, будучи простым полицейским инспектором, или корпел над книгами в бытность свою гимназистом, его рабочий день всегда начинался в восемь утра. Сегодня он уже успел просмотреть все сводки, поступившие за ночь, и сейчас приготовился слушать доклад командира одной из специальных команд.
– Перед тем как вы начнете, инспектор, – подчиненных Небе предпочитал называть полицейскими званиями. Некоторые недоброжелатели видели в этом своеобразную фронду, но сам начальник криминальной полиции Рейха обычно отговаривался силой привычки, мол, семь последних лет пока не могут перевесить двадцать предыдущих, – скажите, сопротивление местного населения растет?
– Никак нет, господин генерал! В целом население ведет себя спокойно. Если, конечно, его не баламутят сторонники коммунистов, господин генерал.
– Это ваши личные наблюдения?
– Совершенно верно.
– А что мне прикажете делать с этим? – На столе появилась внушительная пачка листов. – Жалоба от связистов в связи с уничтожением. – Небе вчитался, – тысячи шестисот метров телефонных проводов и семидесяти трех телеграфных столбов! – Лист заскользил по столу к инспектору. – Заявление от транспортного управления группы армий! Больше двух тысяч повреждений покрышек автотранспорта на дорогах! Обстрелы! Поджоги! Убийства! – С каждым словом генерал полиции кидал в сторону офицера очередную бумагу. – А у вас все спокойно! Вы должны не только выполнять специальный приказ, но и вести нор-маль-ну-ю полицейскую работу! Вы хоть одного осведомителя завербовали, позвольте полюбопытствовать?