Помогло!

А теперь приходилось пожинать плоды.

–…и еще у перекрестка. Смена – каждые два часа. Но эти из полиции, обычные дуболомы. Больше для виду.

– Ясно.

Зануда всмотрелся в аккуратно вычерченную схему. Красота! Масштаб – и тот проставлен. Не обделил Творец талантом младшего Галуа. И глаз острый, каждую мелочь примечает.

– Мсье Торвен, вы же понимаете, – молодой человек замялся. – Только для вас! Это наверняка секрет…

Еще бы! Система охраны особняка – как на ладони. Посты внутренние, посты внешние. На внутренних – армейские парни в цивильных сюртуках; на внешних – галочьи фраки, агенты из комиссариата. Нижние окна – в решетках, черный ход наглухо заколочен.

Крепость!

– Посторонние заглядывают редко. Сам Карно не выходит из дому с начала июля. Хворает, якобы…

Здоровьем инженер не пышет, вспомнил Торвен. Но в любом случае шпиону в дом не попасть. Военное министерство – на высоте. Если, конечно, исключить прилетевшую с острова Ситэ ракету Конгрева – или ручную бомбу, сброшенную из корзины монгольфьера. Но это вряд ли. Карно может уцелеть, а затейников наверняка отыщут.

– Я говорил с мальчишками, мсье Торвен. Один торгует газетами, другой – яблоками напротив дома. Оба утверждают, что гости к Карно приходят редко. Всегда – одни и те же. Из новых – вы и тот мсье, что явился вслед за вами.

В памяти шевельнулась заноза. Эй, мсье, который за мной! На кого вы похожи? Если бы они хоть раз встречались лицом к лицу, Зануда бы непременно вспомнил. А так…

3

3

– Мое настоящее имя вам ничего не скажет, господин Карно. В последние годы меня называют Эминентом.

– Не прибедняйтесь, господин фон Книгге. И не лгите.

Николя Карно встретил гостя стоя. Рука на краешке стола, подбородок вздернут, взгляд – прямо в глаза. Так он стоял на фехтовальной дорожке в зале мэтра Бюзье; так сдавал экзамены в Инженерной школе; так сражался за Париж в 1814-м, когда один день боев стоил русским войскам шести тысяч убитых. Хозяин дома словно помолодел, дыша отвагой. Мужчины семьи Карно не отступают перед опасностью – они идут ей навстречу.

– Ваше имя более чем красноречиво. Как и вы сами.

– Не думал, что вы узнаете меня в лицо, – Эминент приятно улыбнулся. – Столько лет прошло. Когда я навещал вашего досточтимого отца, вам было, дай бог памяти…