Если Баданов спокойно посмотрел на груз телег, то Колосов несколько раз оглянулся. Ситуация из Москвы выглядела кардинально иной. Бодрые и уверенные доклады, что шли с западной границы, теперь ему виделись откровенной «отпиской». Лишь бы усидеть начальникам отрядов на хлебном месте. Но он же сам дал команду прекратить паникерство!

Колосов нервно заерзал, чувствуя двойственность сложившейся ситуации. А что, если? Нет, этого не может быть никогда. Есть же Народный комиссариат иностранных дел, Разведупр РККА и внешняя разведка в НКГБ. Там товарищи не спят, если что, предупреждение поступит вовремя. Он, забываясь, открыл окно, и немедленно был наказан. Сухой ветер, подняв пыль с дороги, метнул ее прямо в глаза и горло.

Генерал-лейтенант из Москвы не видел, как посторонился, пропуская явное начальство, стрелковый батальон, возвращавшийся с рытья окопов. Иначе, почему так много шанцевого инструмента? Но еще и в полном снаряжении, с касками, и оружие с собой несут, несмотря на то, что ткань под ремнями мокра от пота. У многих под пилотками смоченные водой полотенца. Тяжко идут, но тащат на себе ротные минометы и легкие пулеметы. За ними четыре полковых пушки, гужевой транспорт с «Максимами» и знакомыми ящиками. Замыкала колонну телега, на которой лежали два тела. Фельдшер суетился рядом, пристраивая одному из бойцов на затылок белое полотенце. Тепловой удар.

Зато вслед посмотрел Баданов.

Неужели и до этого, донельзя упертого командующего округом, начало хоть что-то доходить? А может, это инициатива местного командарма? Но все равно правильно, взялась армия за ум. Так и надо. Крупную провокацию здешний разведчик обещает со дня на день. А может, и не провокацию. Умело сложенные и объясняющие друг друга факты говорили о неминуемой войне.

Генерал посмотрел на стриженый затылок сидевшего на переднем сиденье Елизарова. Молодой парень, но тоже мучается в душной машине. Как он умело составил справку, но дипломатично не дописал выводы. Если все подтвердится, он заберет его к себе[470].

Нет, Баданов не стал сообщать содержание письма выше. Причина сидела рядом, да и мнение Москвы он знал. Пусть уж Колосов сам посмотрит обстановку на границе, а предложенные разведчиком меры предосторожности, не идущие ни с одним указанием вразрез, он сразу принял самостоятельно.

Приказ об усилении охраны им подписан и скоро вступит в силу.

На заставе, расположенной в фольварке Пельчицы, к приезду комиссии готовились несколько дней. Такой неутешительный вывод сделал Колосов. Порядок образцовый. Никто ничего не скрывал – ни хорошего, ни плохого. А лица, злоупотребившие служебным положением, сидят подследственными в Бресте. По каждому факту шло дознание, что Елизаров и подтвердил.