Панов грохнул субъекта, оставившего мемуары, как удачно они рассовали корректировщиков по городу. Вот откуда ювелирная точность, когда ни один из важных объектов в Бресте не пострадал и заградительный огонь перед воротами возникал, когда надо, создавая ситуацию «ни войти, ни выйти».

Осталось еще посадить засаду в костел, где господа диверсанты засядут с рацией, но пусть ими займутся ребята Елизарова. Еще пара дел – и на сцену должна выйти местная самодеятельность.

Хор мальчиков имени товарища Пилсудского.

— Скажем, насчет архива и я знаю. Только молчи. Хорошо, а?

Панов недоверчиво кивнул. Его вечно мутные коллеги из соседней конторы занимались черт те чем, но не делом.

«Майор, что с тобой», — Елизаров неожиданно осознал, какую страшную ношу, не доверяя никому, несет в себе Максим. Сколько он еще не сказал, и никогда не скажет. Вернее скажет, но ему этого не надо, так кто же он такой?

— Максим они вывозят не все и без приказа. Если немцы не начнут, очень хороший человек пойдет под суд. Ты это понимаешь?

Ненашев вздохнул и поскреб затылок.

— Ладно. Давай сначала разберемся с теми, кто еще в городе.

Пограничник посмотрел на комбата злым взглядом и резко сдернул трубку телефона. Звонил на пропускной пункт через границу, сверять дебет с кредитом.

«Бухгалтер» хренов!

— Ты прав, они еще в городе!

— Ну, так что? Эй, Юпитер, ты набычился!

Елизаров думал ровно минуту, наблюдая, как дергается щека у Ненашева. Вечно невозмутимый на вид комбат стремительно терял самообладание.

— Вторую шпалу в петлицы сам себе засунул?

— Приказ вчера был по армии. Не знаю как, но заслужил еще неделю назад, — зло буркнул Панов. И он не улыбался!

— Зато я знаю, — теперь очередь Михаила удивить Ненашева, — с той стороны ходят слухи, что здесь сформирована какая-то особая часть, сплошь из… «офицеров».

Саша напустил на себя независимый вид, но ответить не успел. Обрывая телефонный звонок, пограничник резко поднял трубку.

— Что? Где? Какое назвал время? Вот когда начнется, тогда сразу и отпустите. Нет, в отряд везти не надо!

Елизаров положил трубку.