— Степ, привет, — тьфу ты, блин, Аська, нельзя же так.
— Привет-привет, — сплошная, блин, фамильярность. Нет, чтобы на «вы» да по фамилии.
— Тебя Катька зайти просила, — хмм, с чего бы это?
— Ладно, зайду.
И все же, что могло случиться? Ладно, зайдем — узнаем.
— Здравствуйте, товарищ Степан, — нда-а, напросился.
— Не надо на «вы». Просто Степан, не настолько я старый. Что случилось?
— Вот, — протягивает сложенный лист бумаги. Заявление, хм… «Прошу зачислить в отряд», дата, подпись. И чего делать прикажете?
— Пойдем к генералу, это он решает.
Дмитрий Михайлович выслушивает внимательно, садится за стол, что-то пишет и вручает Кате собственноручно написанную бумагу, подтверждающую зачисление Екатерины Ивановой в отряд «т. Карбышева» в качестве помощницы санинструктора. Вы выражение «светится от счастья» слышали? Воочию убедился, что совсем это не преувеличение. Катерина упорхнула, а меня генерал вежливо попросил остаться. И очень вежливо описал то, что он со мной проделает, если что-то с девчонкой случится.
Вот так получилось, что стал я инструктором подрастающего поколения. И топаю к Олегычу поинтересоваться, нет ли у него в хозяйстве «ствола», который был бы по руке двенадцатилетней девочке.
Сергей Олегович
Сергей ОлеговичЛесничке я выдал тот самый «беби-браунинг», очень он ей понравился: маленький, симпатичный и бьет хорошо. Потом, что-то вспомнив, я ушел в склад, долго там рылся, а потом вытащил оттуда здоровенный сверток и с грохотом положил его на стол:
— Смотри, чего у меня есть! — говорю. — Крепостное ружье Гана-Крнка! Зверь-машина! Двадцать и три десятых миллиметра калибр! Даже амортизаторы отдачи есть и работают. И патроны есть к нему. Берешь?
— Нет, не беру, — ответил Степан, — слишком тяжелая, сошек нет, патрон совершенно нестандартный — расстрелял БК и все, оптики нет, а если поставишь, то как бы не рассыпалась… Определенно не КСВК, да и ту бы я не взял даже в полном комплекте, слишком тяжелая. Что та, что эта. Сам с ней бегай. Или лучше с «гатлингом» наперевес, как Терминатор!