Перестрелка постепенно приближалась…

Резко и неожиданно подал голос пулемет в районе Кудринской площади — коротко и зло, а потом залился длинной очередью на половину ленты.

— Приготовиться! — махнул я рукой Бахтину и взял «винчестер» на изготовку.

Однако в узком, скудно освещенном ущелье Владимиро-Долгоруковской улицы никакого движения пока не наблюдалось.

Тем временем бой слева от нас разгорался все сильнее — пулемет тарахтел непрерывно.

А потом — раз, и вновь наступило затишье, прерываемое редкими винтовочными выстрелами.

Что там происходит — неизвестно. Да и спросить не у кого: не будешь же названивать в штаб гарнизона, а то и округа, дабы ознакомиться с оперативной обстановкой.

Редкая перестрелка постепенно перемещалась в район Тишинки — это означало, что попытки прорваться с Пресни напрямую пока прекратились.

Вопрос был в том — надолго ли? Меня откровенно угнетала неопределенность нашего положения. Застава — обоюдная ловушка. С одной стороны, мы блокируем вероятное направление прорыва и контролируем выходы на Садовое кольцо, с другой — инициатива принадлежит противнику.

А что от этого самого противника можно ожидать?

Да чего угодно!

Опять вспыхнула ожесточенная перестрелка в районе вокзала — затарахтел пулемет, грохнуло несколько гранатных разрывов.

Мимо нас по Большой Садовой в сторону Кудринской, нахлестывая коня, пронесся извозчик в роскошных кованых санках. Сидевший на ковровом диванчике офицер прокричал нам что-то на ходу, но смысл сказанного им утонул в звуках беспорядочной стрельбы.

Сейчас я начну ругаться! Матом!

Потому что ни хрена не понимаю, хотя очень хочется!

Время тянулось бесконечно…

Стрельба опять стала смещаться от вокзала в сторону Пресни. Пулемет смолк, но только для того, чтобы передать эстафету своему собрату на Кудринской площади.

Правда, ненадолго — в этот раз все обошлось несколькими короткими очередями.

И вновь затишье…

То есть, конечно, затишье-то весьма условное: в других районах города перестрелка не утихала. Стреляли в Сокольниках и в районе Мещанской, и дальше на восток со стороны Яузы, и на юге — в Замоскворечье. С севера до сих пор раздавались редкие орудийные выстрелы, приглушенные большим расстоянием.