— Терпи, Гриня, сейчас подойдет хто…

— Да поскорей бы, а то ж я тут кровью истеку!

Прежде чем я успеваю что-нибудь сказать, в разговор вступает Савка:

— Иван Силантьич, не стреляй!

— Хто тут?!?!

— Я это! Савка Кривой из девятого дома! И его благородие тут со мной! Глянуть зашли — что тута за шум!

Старший унтер-офицер полиции Иван Силантьевич Коробков отвечал за порядок на бульваре Патриаршего пруда и примыкающих улицах.

Этой ночью они с напарником обнаружили исчезновение патруля с пересечения Малой Бронной и Садового кольца — костер горел, а трое солдат куда-то подевались.

Коробков принял решение пробежаться по окрестностям, как вдруг раздался гулкий взрыв со стороны Малого Козихинского переулка.

Бравые городовые бросились на шум.

На углу Малого и Большого Козихинского, у выбитых дверей аптеки, стоял солдат с винтовкой наперевес. На оклик он отреагировал нестандартно, а именно — открыл огонь по полицейским.

— Я-то после первого выстрела сразу в подворотню схоронился, а Гриня варежку-то раззявил. Вот солдатик его со второго раза и подбил в плечо… — закончил свой рассказ Иван Силантьевич, наблюдая, как Савка перевязывает вышеозначенного Гриню. — А я его, ирода, стало быть, из револьверта и укокошил. Хто ж знал, что их там, в аптеке, ешшо есть!

— Сколько их там?

— Не менее троих, ваше блаародие! С винтарем один и двое с револьвертами. Лаются на нас, а выйти боятся. Стреляют… Ироды! Ну и я, стало быть, стреляю — шоб не разбежались. — В подтверждение своих слов полицейский не глядя выстрелил за угол.

— Ну а подмога что же?

— Не пойму что-то… Уж хто-нить должон был подойти!

— Давай-ка тогда, Иван Силантьевич, сами разберемся.

— А стоит оно?

— Ты, Силантьич, не боись! — подмигнул городовому Савка. — Справимся! Чай, я глаз-то не на базаре потерял!