Пока купец выражал восторг по поводу своего везения, глава ветлужцев обреченно вздохнул и начал прикидывать, стоит ли ему бросаться в самоубийственную атаку на двух стоявших перед ним новгородцев. С одной стороны, на речном просторе вся его рать будет на прицеле вражеских лучников, а с другой… может, кто-то и успеет удрать? Те же мальчишки… Или лучше всем броситься вперед, на стрелы? А может, отдать им Завидку? А остальных выкупить? Однако через мгновение Свара понял, что это бесполезно, потому что все их доспехи и серебро в любом случае достанутся новгородцам. Он сам, как последний дурак, привлек к себе внимание и обрек своим длинным языком всех ветлужцев на гибель. Рука уже дернулась к оголовью меча, но ее движение было остановлено задорным мальчишеским голосом:

— Считай, Свара! — Тимкины слова прервали не только планируемый отчаянный бросок главы воинской школы, но и речь купца, остолбеневшего от неожиданных слов со стороны какого-то недоросля, который тем временем продолжил свою фразу. — Считай, за кем сила! Как сам нас учил!

Свара недоуменно обернулся и, увидев, что тащит в своих руках Тимка, прикрытый с одной стороны щитом Мстиши, поперхнулся и закашлялся. Однако через мгновение совладал с собой и повернулся в сторону все еще недоумевающего купца:

— А тут и считать нечего… Хочешь вовсе всех людей лишиться, Якун? Так давай, попробуй! После этого мальца нам останется лишь добить вас…

— Да ну? — Якун искренне расхохотался и вновь собрался шагнуть в сторону леса, чтобы через пару шагов скрыться за деревьями. Однако его задержал Осип, тяжело положив руку на плечо купца.

— Якун, именно этот мальчишка побил всех твоих воев под стенами Переяславки. И именно этим самым… небесным громом, о котором столько разговоров потом ходило! Ты можешь думать все, что хочешь, но после первых раскатов… в общем, ты рискуешь остаться один, даже если он положит не всех из нас!

Ощутимо напрягшийся купец судорожно взглянул на длинный темный предмет, черные зрачки которого глядели прямо ему в лицо, и сипло поинтересовался у своего подчиненного:

— Уверен? И что ты мне предлагаешь? Уйти и не трогать этих ублюдков? Не добить церемисов, к которым они могут прийти на помощь?!

— Не гневи Бога своей удачей, Якун! Дальше уже некуда! — так же глухо ответил ему Осип. — Захарий нас будет ждать лишь до полудня, а до того места еще топать и топать…

Медленно отступая вбок от разгоряченных спором новгородцев, ветлужский отряд дошел до дальнего края поляны, настороженно посматривая в сторону леса, втянулся в проход и по отмашке Свары сорвался с места. Не разбирая дороги, ратники помчались вдоль берега, проламываясь телами сквозь стоящие на пути заросли подобно кабаньему стаду. Ни возможная засада, ни риск сломать ногу в прибрежном буреломе не могли остановить порядком перенервничавших людей. Сбиться же с намеченной дороги им не позволила река, вдоль которой они и бежали. Крик купца, крушащего в порыве злобы своим мечом еловые заросли, еще стоял в ушах тяжело дышащих ратников, когда они встретили дозор удмуртов и вывалились на поляну, где лежали раненые. Свара знаками разослал часть воев на усиление охраны и обернулся к попадавшим без сил на землю мальчишкам, лица которых были исцарапаны ветками в кровь. И Тимка, и Мстиша, и даже гораздо более взрослый и подготовленный Завидка тяжело рухнули на опавшую хвою, провожая удивленными глазами Радку, у которой хватило сил броситься к раненым.