Новгородцы были готовы отдать своих детей любому, лишь бы избавить их от будущих мук голода, а самим дотянуть до весны. По ослабленным людям ударили болезни, в крупных поселениях начался мор. Ждать помощи было неоткуда. Еще немного и на погостах умерших было бы некому хоронить.

Все изменилось в начале осени. На волоках, ведущих в Новгородские пятины с южных и восточных рубежей, показались корабли. Закованные в сталь ратники высаживались около приграничных крепостей, даже не думавших сопротивляться. Железная орда чужеземцев чуть помедлила, подтягивая по волокам приземистые закрытые лодьи с продовольствием, и растеклась по замершим в неверии новгородским землям.

* * *

Пойменный берег Вытегры стелился холодным туманом, насквозь пропитавшимся запахом свежего лука и густой мясной похлебки.

Промозглое утро еще не согрелось выглянувшим из-за горизонта солнцем, а потому царившая вокруг болотная сырость скрашивалась лишь сытным духом наваристого бульона.

— Б-р-р-р… Вроде поел, а так и тянет достать ложку из сапога.

— Набьешь желудок, потом весло со строевую сосну покажется! Да и не для нас этот супчик, Бакейка…

— Да знаю, дядя Вань, Я уж так…

Неожиданно в стороне плеснула вода, и собеседники насторожились, отступив от берега. Прошла минута, другая и в десятке метрово от них показался силуэт небольшой лодки, медленно раздвигающей белесую дымку, окутавшую реку.

— Храни Вас Господь, добрые люди! — стоящий я однодеревке дедок широко перекрестился и дребезжащим голосом вопросил, налегая на «ц».

— А не православные ли вы цасом?

— И тебе не хворать, путник! Мы и есть! А ты куда путь держишь?

— А-а… Куда вскочили?

Над бортом показались и тут же исчезли светлые лохматые головы. — Так куда ведет тебя дорога, отец? — усмехнулся Иван.

— Ну… раков с ребятками ночью хотели собрать, да только впустую отмели излазили. То ли не было их тут отродясь, то ли охочих до легкой добычи тут навалом… — нежданный гость вдруг замер и недоверчиво принюхался.

— Ох… Мил человек, уж не ветлужцы ли вы?

— Они…

— Доплыли, хвала Господу! — дедок широко перекрестился и шестом толкнул лодку к берегу. - Готовься к высадке, проголодь речная!

Из однодеревки вновь показались головы ребятишек, непонятно как уместившихся в утлой речной посудине, и несколько пар глаз настороженно, уставились на утопающие в белесой пелене фигуры незнакомцев. Детворе на первый взгляд было всего года по три-четыре, и только самый старший из них вытягивал лет на шесть. Он и взял на себя командование чумазой и слегка сопливой братией.

Как только челн ткнулся в прибрежную осоку, малец степенно выбрался на берег, поклонился хозяевам и стал помогать перебираться через борт остальным, приговаривая.