– Как? – Олег слушал меня с открытым ртом.

– Ой, лучше тебе не знать, – я вдруг понял, что друг не поймет, или не поверит мне. Столько я мужиков встречал в той жизни таких, которым и руку-то подавать было впадлу. Сидящие на шее у бабы лодыри, не желающие делать ровном счетом ничего. А вот спрашивать со своих жен они не переставали. Всегда удивляло, что с маленькими детьми так мало гуляли папаши. Согласен, отец работает и все такое, но я ж тоже работал, но находил время. У меня ребенок гулял исключительно со мной, ну или когда все вместе были. Эх, чего-то меня разморило совсем.

– Нам жратвы надолго не хватит, – прервал меня, но абсолютно вовремя, Олег. Да, на рывок мы ушли отнюдь не пустые. И сами собрали немного еды, да и партизаны на станции удивили. Снабдили сидором со жратвой. Немного, но и это хлеб. И да, хлеб-то как раз был. А также сало, колбаса, яйца, правда, последние, я думаю, всерьез замерзли.

– Сэкономим, – махнул я рукой, – мы ведь тут не до победы сидеть станем. Оклемаемся, и дальше в путь. У меня отпуск заканчивается, надо еще тебя переправить, хотя бы партизанам сдать, и назад.

– Как тебе не страшно? – передернулся Олег.

– Страшно, дружище, очень страшно, – признался я, но в подробности лезть не стал.

Конечно, мне страшно, как иначе? Находиться среди чужих людей, настроенных по отношению к твоей стране враждебно, но не знающих, что ты – враг. Я даже представить себе не могу, что меня бы разоблачили и… Что будет, если такое случится? Да пипец будет. Если немцы поступят умно, то заставят работать на себя, так и наши делают. А могут и попросту замучить в лагере, об этом и думать не хочется. Вот Олег и устал, видимо, ярко представил себе последствия разоблачения. Но я еще держусь, просто понимаю, что шанс хороший. Шанс принести пользу своей стране. Это совсем не пафос, ведь моя страна – это и моя семья. Чем легче стране, тем лучше и моей семье. Да и должником я себя считал. Именно как потомок этих великих людей, что сейчас добывают победу для нас, будущих поколений. Это там мы забыли, что такое чтить подвиг своих дедов. Живем как паразиты, на всем готовом, ничего не создаем, только брюхо набиваем. Вот и стараюсь тут, уже почти два года, сделать столько, сколько смогу.

В шалаше мы пробыли два дня. Еда кончилась, ее и было-то немного, так что нужно все же идти к людям. Нога вроде лучше, боль при ходьбе еще оставалась, но вполне себе терпимая. Собрались и выдвинулись в направлении на север. Все же должны где-то быть наши партизанские товарищи, хоть я к ним и дышу неровно. Нервные они, наглые, ай, да что я говорю, люди прячутся, живут в постоянном страхе, так еще и воюют, поэтому и злые. Просто мне так «повезло» попасть к ним несколько раз в неподходящий момент.