— А теперь помолчи, Ямомото! — резко оборвал Артема сиккэн. — Я должен все обдумать.

И Ходзё Ясутоки снова погрузился в раздумье, склонил голову. В этой голове сейчас решалось, быть Артему живу или не быть, и повлиять на решение гимнаст уже не мог. Мог лишь дожидаться приговора. Что будет, если сиккэн скажет «нет», Артем не знал. Наверное, лично для него это будет означать конец.

Он оглянулся по сторонам. Единственные близкие ему в этом мире люди тоже ожидали окончания его разговора с сиккэном. В руке Омицу горел пучок травы. Как он и велел. Артем не сомневался, что мать его будущего ребенка подожжет костер, если что… А вот дальше? Помчится ли она к лесу или решит принять свою участь, оставшись на этом плато? Ни в чем нельзя быть уверенным…

— Я решил, — сказал сиккэн и по его голосу Артем не смог угадать, каков будет приговор. — Слушай меня, Ямомото-сан. Ты сейчас отправишься в Осака. Все, кто с тобой, тоже должны будут покинуть Ямато…

«Это понятно, — подумал Артем, чувствуя, как ослабевает до предела сжатая в нем пружина, — ему не нужны свидетели его подлости, не нужны разговоры».

— Поедешь под охраной моих самураев. В Осака будешь жить в доме, какой тебе укажут. Ни шагу из дома. Когда к тебе приедут с бумагой от меня, ты и твои люди немедленно покинут Ямато. Все, — сиккэн проворно поднялся на ноги. — Ну, а доспехи, — он широко улыбнулся, — я заберу прямо сейчас…

Эпилог

Эпилог

Под ногами мерно покачивалась палуба. Море было не синим, каким бывает в сказках и на рисунках детей, не лазурным, как в стихотворениях, оно было серым, все в рубцах неспокойных волн. Небо, как ширмой-китё, было затянуто серыми осенними тучами. Вполне органичным дополнением этого пейзажа стал закапавший мелкий дождь.

Артем стоял на носу и смотрел на волны. Они сейчас плыли вдоль берега Хонсю, и им еще долго предстояло плыть вдоль него, пока не выйдут из Внутреннего моря в море открытое. Берег острова Хонсю, находившийся справа по борту, хоть они и недалеко отошли от него, выглядел сейчас как смазанная, затянутая серой пеленой полоса. Вот так… страна Ямато превратилась для него в серую полосу справа по борту — та страна, в которую он угодил не по своей воле, в которой провел полгода и за эти полгода сумел подняться из бесправного гайдзина до одного из вершителей судеб империи, которую успел полюбить. Но еще больше, чем страну, он успел полюбить некоторых людей этой страны. И эти люди были сейчас с ним. Увы, не все, кое-кто ныне находился в другом, хотелось верить, лучшем мире…

Их посадили на борт торгового, разумеется, китайского корабля, везущего в Поднебесную сырую медь. Насчет того, что он будет делать на китайском берегу, Артем имел довольно четкий план, который, правда, несколько расходился с представлениями сиккэна о том, что полагается делать Белому Дракону. Ну да и пусть его…