— Запас топлива и масла в танке уже есть, — рассуждал Свирский, — одну повозку долой. Антенну можно перевозить, скажем, на крыше. Да и полная дальность вам не нужна. Пятидесяти верст хватит?

— Хватит, — дружно заверили связиста офицеры.

— Тогда ограничимся высотой антенны в десять метров, — констатировал штабс-капитан. Вторую двуколку убрали.

— Генератор можно разместить в моторном отсеке на одном валу с магнето, — предложил Ерофеев.

— Это было бы весьма кстати. Так мы уберем третью двуколку. Остается еще одна.

— Вы же говорили, что всего двуколок пять, — напомнил Свирскому Сергей.

— Одна — запасная, — пояснил связист. — Остается последняя двуколка — аппаратная, на которой и перевозится сама радиостанция, состоящая из приемника и передатчика.

Самой объемной частью передатчика были накопительные конденсаторы переменного тока в деревянных ящиках. От дерева тут же решительно отказались, конденсаторы разместили на месте боеукладки. Долго возились с генератором. Тяжелая, громоздкая электрическая машина, имевшая сразу две обмотки, одна — постоянного тока, на 210–280 Вольт, вторая — переменного, 150–200 Вольт, частотой 80 Герц, — никак не хотела вписываться в моторный отсек. В конце концов Сергей на такое размещение плюнул.

— Будем ставить на крыше боевого отделения вместе со штатным мотором.

Генератор приводился в действие одноцилиндровым четырехтактным бензиновым мотором с водяным охлаждением мощностью шесть лошадиных сил. Мотор оказался французским, фирмы «Де Дион Бутон».

— Заодно и танковый мотор не надо гонять при работе радиостанции, — нашел положительную сторону такого решения Ерофеев.

Отрицательная заключалась в том, что люк заряжающего пришлось ликвидировать, командирскую башенку сдвинуть вперед почти к самому лобовому листу, чтобы обеспечить командиру батальона хоть какой-нибудь обзор из танка. Мотор и генератор пришлось бронировать дополнительными листами, массу которых едва компенсировала снятая пушка. Заодно решили не ставить деревянное орудие. Со всеми нововведениями силуэт командирского танка изменился настолько, что маскировать его под линейный уже не было никакого смысла. Одни только лучи антенны выдавали противнику место командира с большого расстояния.

— Ну и как тут сидеть?

Подполковник Кондратьев едва втиснулся в отведенное ему пространство. А ведь ему предстояло не только сидеть, но и наблюдать за боем, хотя бы пытаться управлять батальоном, а в случае необходимости вести огонь из пулемета, которого пока не было. Радисту приходилось еще хуже, он был просто зажат между стальным бортом и своей аппаратурой, работать ключом было жутко неудобно. Ни о какой связи в движении речи не шло, только на остановках, когда была возможность поднять антенну. Правда, обещали попробовать работу на прием во время марша, но малая высота антенны, закрепленной на танке, внушала сомнения в возможности хоть кого-нибудь услышать.