– Заходи. – Владимир дождался, когда тот прикроет дверь, и только после положил рядом с собой «браунинг». Паранойя? Возможно, но обстоятельства не дают впадать в блаженное умиротворение только на основании того, что они сейчас у своих.

– Человек пришёл, – всё так же тихо доложил Семён. – Говорит, его послал начальник управления.

– И?

– Он – доверенное лицо, – удостоверил тот личность гонца. – Я его по прошлому разу запомнил.

– Ивана разбудил?

– Да, он уже готов, – подтвердил унтер готовность Немова прикрыть Дроздова во время разговора.

– Тогда пошли. – Что рассусоливать, не первый раз, чай, встречается он с различными людьми, дабы не привлекать ненужного внимания.

Луна светила, заливая землю мёртвым светом, лёгкий ветерок скрадывал звуки шагов. Помянув «волчье солнышко» солёным словцом, Владимир недовольно нахмурился.

Лично он предпочёл бы не этот «ночной фонарь», а маленький серпик, едва-едва дающий разглядеть землю у себя под ногами.

Попетляв по путям (временно они разместились в здании жандармского пункта), провожатый вывел их к стоящим рядом с ними низким, приземистым пакгаузам. Отделившаяся от крайнего из них фигура медленно направилась к ним, и вскоре Дроздов опознал Микеладзе.

– Здравствуйте, Владимир Сергеевич, – доброжелательно произнёс князь. Его поведение разительно отличалось от дневного хамства. «Словно другой человек», – мелькнула мысль.

– Здравствуйте, Александр Платонович, – чуть насторожённо, но без враждебности поприветствовал его Владимир.

– Мы можем поговорить тет-а-тет? – всё так же спокойно поинтересовался князь.

– Семён, погуляй пока. – Отправив Квашнина и дождавшись, пока он и неизвестный унтер отойдут подальше и не смогут подслушать, с интересом продолжил смотреть на своего визави.

– Владимир Сергеевич, приношу вам извинения за дневной разговор, но другого выхода у меня не было, – несколько неожиданно начал Микеладзе.

– Хм, – глухо кашлянул Дроздов, выгадывая таким нехитрым способом время на раздумья. – Хорошо, но, Александр Платонович, не расскажете, чем вызван столь весьма фееричный спектакль? – Заметив, что оппонент собирается говорить, он продолжил: – Извините, что перебиваю, просто для такого нужна действительно веская причина.

– Увы, – губы ротмистра тронула горькая улыбка, – причина. А точнее, причин несколько. Вам наверняка знаком по отчётам господин Гинзбург?

– Даже слишком хорошо, – насторожённо ответил Дроздов. Персона очень важная, и если её упоминают в начале разговора…

– Тогда вам станет понятно моё решение. – Микеладзе расстегнул мундир и извлёк белый конверт, запечатанный его личной печатью. – Возьмите, здесь документы на всю шайку. – Увидев в моих глазах некоторое недоумение, он пояснил: – Владимир Сергеевич, вы обратили внимание на Цзинчжоу?