Улыбка на лице центенария на мгновение стала искренней. Сработало.

В крохотной каюте, впрочем, она погасла мгновенно.

— Подыграть мне не мог? — тихо проворчал разведчик-купец. — Ты, конечно, ничего не понимал, но помочь-то мог?

— Забыл, — повинился купец-разведчик. — О перспективах задумался. О торговых. Очень уж славно получается, если устье Туи будет безопасным и в августе. Лишний месяц торговли — это хорошо. Глядишь, в Кер-Мирддине станет больше товара.

— Его у тебя и так немало. Если они в состоянии сделать что обещали в письме.

— Ну я ведь купец. Мне сколько ни дай — все мало. Скажи, зачем это все с поддельной одеждой?

— Не веришь, что я решил дать человеку приработок? И прав. Все просто — вслед за нами появятся другие, и я хочу, чтобы они получили больше баек и меньше правды. Это всегда хорошо.

— Священник прав? Это аварская машина?

— Эта машина похожа на аварские.

Псевдо-Эмилий замолчал. Вспоминал схемы, которые в него давно, лет пятнадцать назад вбивал тогдашний куратор северо-западного направления. Подчиненному это знать незачем, недотепе-проводнику тем более напоминать не стоило: у машины не было крепления под мускульный привод, простой и мощный — если к машине есть сотни славян-союзников, чтобы дружно дернуть за веревки. Зато была система взвода, как в катапульте. Неясно, что за сила метала снаряды, но то, что монстр не был ни чисто греческим, ни чисто аварским по происхождению, стало ясно. Помесь. Мул. Если римский онагр взять за осла, а аварский камнемет — за кобылу. И это наводило на мысли. Неприятные, а главное — преждевременные. Сначала нужно добраться до места, определиться с заказом, развернуть сеть, собрать информацию. И уж потом изобретать версии.

К причалу подошли ближе к вечеру. И тут же заметили странность — над одной из угловых башен вился желтый вымпел. Что это значило — никто и предположить не смог. И не рискнул, не желая попасть под перун капитанского гнева — тот глядел грозовой тучей. Собственно, прекрасно знал зачем и безошибочно догадывался, кто сопровождает купца. И рад был, что больше ни один капитан не рискнул бы идти океаном на осень глядя, а то еще неизвестно, который дромон входил бы в устье Туи. А у него не было выбора. Или поход в стиле Помпея Великого, на осторожное "Не совался бы ты в бурю. Потонешь." ляпнувшего достойное мрамора: "Плыть нужно. Жить — необязательно". Или интернирование в собственной стране — до весны. Увы, капитан прекрасно знал, кто обещал военные поставки, необходимые Африке как воздух. Тем позорнее было подползать к порту на искалеченном корабле. Особенно после того, как ввиду всех кто был на пристани перед носом имперского корабля прошмыгнул кожаный ирландец. И им занялись в первую очередь. Капитан злорадно отметил: неласково занялись. Оцепили вытащенный на сушу кораблик вместе с командой, пропустили для разговора только двоих, и тех с хорошо вооруженным сопровождением.