Ведь кинулся с шашкой «на бабу» и «от бабы» же получил страшенный отлуп.

Да ещё и шашку потерял.

* * *

На несколько дней драка в парке стала главной новостью. Её обсуждали, перевирали, пере-перевирали все кому не лень.

Однако главные фигуранты — Натин и корнет — пропали из виду.

Тем не менее, через два дня братья получили весточку от корнета с благодарностями. Он догадался, чья рука направляла перья местной прессы, когда они выгораживали главного виновника. Но также выражал некоторое недовольство тем, что вот «честного казака писаки оболгали». Выражал осторожно, так как прекрасно понимал, что именно этим персонажем пожертвовали. Ради спасения именно его драгоценной шкурки.

К тому же, на все его впечатления, в том числе и на неизбывный страх, в котором он пребывал последние два дня, накладывалось одно очень серьёзное обстоятельство.

На пьяных внушение действует мощно. Потому, что алкоголь сильно ослабляет критическое и вообще рациональное мышление. А Григорий как раз и применил некоторые свои знания в области внушения.

Не сказать, что он был в этом деле мастером. Скорее любителем. Просто знал основные принципы, и умел чувствовать что и кому надо сказать, когда, как. Проспиртованные мозги корнета в этом деле ему только сильно помогли. Так что корнет сидел безвылазно где-то у своих родителей и трясся «строго соблюдая постельный режим» (Ага! Подействовала фраза брошенная Григорием: «Во избежание необратимых последствий»).

Когда накал страстей стал спадать, кто-то из журналистов догадался обратиться к «знатокам джу-джитсу» за разъяснениями, что это такое было, когда одна дама отобрала шашку у бравого казака и как такое было возможно.

Объяснения были туманные. Видать сам «знаток» не понял как это возможно, но проникся уважением.

Про казака же вообще ничего слышно не было. Он как пропал тогда, после стычки, так и как в воду канул. Впрочем…

Чего и добивались.

Наконец, в один из прекрасных дней, аккурат за пяток дней до нового года в дверь городской штаб-квартиры братьев постучали.

На пороге стояли две особы, на лицах которых было написана крупными буквами решимость и сур-ровость.

Когда они уже вошли Натин обернулась к следующей за ней по пятам барышне и представила её.

— Паола Ди Джакомо. Под моей защитой.

Паола скромно сделала книксен.

Братья же от этого слегка прибалдели.

Григорий даже чуть не брякнул своё любимое «Ахренеть-не-встать!». Ведь слова «под моей защитой» произнесены были не как банальная реплика или пояснение, а не менее чем объявлением статуса при официальном лице.