«Будет разделён на составные части воздух. Там будет кислород, азот, углекислый газ и… инертные газы. А среди них будет ксенон…»
— Есть даже такое, что вас до глубины души удивит.
— Ой ли? — удивился Дмитрий Иванович. Но весело прищурился ожидая что выдаст Василий. Всё предыдущее сотрудничество с «этой немчурой», как он про себя называл Эсторских, его приучило к тому, что всегда у них найдётся такое, что удивит и сильно.
— Сделаем фторид ксенона.
— Фторид… чего? — переспросил Менделеев. Ему показалось, что он ослышался.
— Фторид ксенона. Инертного газа.
— Но это же невозможно! — Забыв только что им же сказанное воскликнул Дмитрий Иванович.
— Ну вы же просили, чтобы я сделал что-то такое, что «невозможно» и вас сильно удивило? — поддел его Василий.
Менделеев скептически посмотрел на Василия. Вспомнив, что он его ещё никогда не обманул в ожиданиях и обещаниях, проглотил рвущиеся эпитеты.
— И, как я понимаю, у вас есть технология? Прямо здесь и сейчас.
— Конечно. С объяснениями почему такое возможно. И… заметьте, что до сих пор сей очень простой опыт не сделан потому, что в этой области было простое, убеждение что это невозможно.
— Намекаете, что есть много областей, которые надо обязательно проверять на прочность?
— Конечно! В основе наших убеждений лежат предварительные соглашения. И они далеко не всегда бывают истинными. Эти соглашения я называю парадигмами….
— Я так понимаю, что вы намереваетесь устроить очередную революцию в естествознании?
— Так уже устроили с вашей помощью… А вообще… Надо бы составить небольшой текст по парадигмам в науке и революциям в естествознании…
«Да! Именно так! Пора толкать учение о парадигмах, об их смене. И вообще подрывать всё здание современной науки. Нахрен! Хотя бы здесь, в этой области, но стану „стр-рашным р-революционером“. Время для работы Куна созрело — добавил Василий про себя[28]».