Среди прочих был вынужден уйти в отставку «по собственному желанию» и неформальный лидер оппозиции, кардинал и архиепископ Нью-Йорка Фрэнсис Спеллман.

Френки, когда-то близкий друг – впрочем, даже теперь Пий Двенадцатый испытывал к нему уважение – как же можно впадать в грех лжи? Говорил о «равноудаленности» Святого Престола от обоих доминирующих в мире политических сил – на деле же всячески старался оторвать Церковь от советского блока и не просто приблизить к западному, но и сделать его вассалом. И его не переубедила даже та последняя беседа – в которой Папа поделился своими опасениями, касаемо будущего разложения Церкви под влиянием модернизма и толерантности (не раскрывая источник сведений – согласно договоренности с советской стороной).

– Пусть так – ответил Френки – но это внутреннее дело Церкви, с которым мы можем разобраться сами. Подчинившись же коммунистам, мы через те же пятьдесят лет просто перестанем существовать. Ибо мы – конкурент коммунизму, на одном с ним поле. Сейчас Сталин намерен соблюдать договоренность и не посмеет нас тронуть – но будем ли мы нужны тем, кто сядет в Кремле после него? Когда большинство нашей паствы станет коммунистами и атеистами – зачем тогда им католическая вера? Нас даже не станут разгонять – а просто, какой-нибудь мелкий чиновник в Москве подпишет приказ о нашем упразднении – и толпа этого даже не заметит.

– Станут атеистами, десятки и сотни миллионов полуграмотных жителей Азии, Африки, Южной Америки? – усмехнулся Пий Двенадцатый – думаю, этого не случится даже при наших внуках и правнуках. Что ответил мне представитель православного Патриарха, по поводу ведения нами святой борьбы с мусульманской верой и соответствующей позиции РПЦ – «поскольку в СССР живут десятки миллионов мусульман, и обратить их всех в иную веру не стоит и мечтать…».

– Могу возразить, что точно так же в ГДР живет немало протестантов. Ни в коем случае не сочтите меня им сочувствующим – всего лишь отмечу, что в коммунистической Германии их статус мало отличается от сектантов в СССР: дозволены лишь немногие лояльные к власти, прочие же подвергаются гонениям и полицейским запретам.

– Не надо было им поддерживать штутградского висельника – Папа едва заметно поморщился, вспомнив, как его самого после ареста избивали эсэсовцы – эти еретики сами запятнали себя как враги Веры. И их не так уж и много – а за нами будут десятки, сотни миллионов прихожан. Если этому не помешают либералы и обновленцы.

– Помешают чем? Если наоборот, в лоно Церкви придут даже те, кто не вполне разделяет ее догматы. Разве это не увеличит ее паству?