— Давно себрийцев начали на площадь сгонять?

— С полчаса прошло. Я сам не сразу понял, что происходит. А как сообразил, сразу за вами послал.

Надо было что-то решать. Османийцев было вдвое больше, чем у него штыков, даже, если взять на вылазку всех солдат, кого можно. Зато у них не было артиллерии, четыре скорострельные гаубицы на господствующей высоте — серьезный аргумент. Основная же проблема была в том, что демаркационная линия проходила по Сдарке, перемирие никто не отменял и мирный договор вот-вот должен быть подписан.

Алекс решил взглянуть на то, что происходит у моста. А там, к его удивлению, все было спокойно. Османийцев, правда, было много больше, чем обычно, не меньше двух взводов, винтовки с уже примкнутыми штыками. Но все они, за исключением единственного часового у въезда на мост, стояли спиной к правому берегу. Их задачей было предотвращение попытки прорыва себрийцев на спасительную руоссийскую сторону Олумоца, буде таковая состоится.

Капитан вернул бинокль владельцу, артиллерист тут же направил его на церковь.

— Сейчас людям головы начнут рубить и горло резать, — оторвавшись от бинокля, сообщил Осигов.

— Надо их отбить, — принял окончательное решение Алекс.

— Да вы что, господин капитан! Там же уже османийская территория! И война только-только закончилась, — запротестовал артиллерист. — Нас же самих за такое дело не помилуют.

Его аргументы полностью были справедливы, но дальше так стоять и смотреть, как османийцы будут резать женщин и детей, не было решительно никаких сил. «Бог любит троицу, а дважды Озчелика я уже бил, побью и в третий раз».

— Здесь я комендант, капитан Магу. И я приказываю вам, господин капитан, открыть огонь по османийским позициям у моста! Всю ответственность беру на себя. Исполнять!

— Да и черт с ним!

Артиллерист рванул ворот мундира, будто тот душил его. И обернувшись к собравшимся позади офицеров артиллеристам скомандовал.

— Батарея к бою!

Словно сжатая пружина мгновенно распрямилась, позиция батареи мгновенно ожила, наполнилась топотом ног и криками команд фейерверкеров. Оставив артиллеристов в состоянии лихорадочной суеты подготовки к открытию огня по сопредельной территории, капитан Магу начал спускаться с террасы вниз. В спину ему донеслось.

— Прицел два пятнадцать! Шрапнелью! Трубка девять, заряд два!

Капитан Осигов еще не успел забыть установки прицела и трубки со дня последнего боя, поэтому, первые же перелетевшие через Сдарку шрапнели причинили ошеломленным внезапным обстрелом и не успевшим укрыться османийцам весьма значимые потери.