– Срочность, с какой Вы, уважаемый барон, запросили аудиенцию, говорит об экстраординарности сведений, имеющихся у вас или о резком изменении обстоятельств, с коими вы столкнулись? – взял на себя инициативу император, пригласив присесть финансиста за длинный стол совещаний, накрытый зеленым сукном.

– И то, и другое, Ваше Величество, – слегка наклонил голову Ротшильд, – но прежде всего мне хотелось бы выразить своё восхищение победами русского флота, весьма неожиданными, надо сказать, для всей Европы…

– … заставившими пожалеть некоторых особо нервных вкладчиков о поспешных продажах русских ценных бумаг по явно заниженной стоимости, – закончил за финансиста император и в его глазах промелькнула искорка.

– Да, Ваше Величество, – согласился Ротшильд, Вы поставили в трудное положение многих жителей Старого Света, выкупив у них при посредничестве господ Рябушинских русские товарные векселя за 10 % от номинала…

– Мы просто прилежно скопировали технологию Вашего достославного предка, Натана Ротшильда, удачно сыгравшего на понижении во время битвы при Ватерлоо, что позволило Вашей семье образцово-показательно ограбить всю лондонскую биржу. Вот уже скоро сто лет, как вся Британская империя не в состоянии расплатиться по своим обязательствам.[54] На этом фоне заработанные Россией двенадцать миллиардов рублей – весьма скромное вознаграждение. Сейчас, насколько я понимаю, речь идет не только о бюргерах и ситуайенах, но и о банках, кредитующих этих уважаемых господ и испытывающих некоторое затруднение с возвратом займов, – дополнил финансиста император.

– Вы чрезвычайно хорошо информированы, – еще раз наклонил голову Ротшильд, стараясь не показать, насколько болезненно слышать слова, полные плохо скрытой иронии. – Количество сомнительных и безнадежных кредитов растет, как снежный ком, котировки ценных бумаг практически всех европейских банков пошли вниз, а некоторые уже объявили себя банкротами. Но в настоящее время финансовый мир больше волнует не столько сохранность капиталов, сколько вопрос личной безопасности.

– А почему это так тревожит финансистов? – с лёгкой, едва заметной улыбкой спросил император, – что угрожает безопасности скромных банковских тружеников?

– Ваше Величество, согласитесь, не каждый день на воздух взлетает сразу десять весьма влиятельных людей страны, а следом на одной из самых богатых бирж мира воцаряется Содом и Гоморра.

– Насколько мне известно, на биржевой панике в Нью-Йорке кое-кто уже успел очень прилично заработать, – глаза императора уперлись в барона так, что тот почувствовал себя медведем на рогатине. – Что же касается трагедии на острове Джекил… Так бывает, когда люди пренебрегают библейскими истинами…