— Пётр, дружище, хватит дремать, так ты проспишь весь поход. — С улыбкой на лице сказал Павел и похлопал его по плечу. — Пойдём лучше поедим, обед скоро закончиться. Ты же знаешь этих моряков, пьют за двоих, едят за троих, спят за четверых, надеюсь, хоть драться они будут достойно.

— Да я не спал, просто прикрыл глаза. — Пётр не любил спать днём и считал людей, любящих такое время провождение, последними лентяями, но на корабле настолько всё было уныло и безынтересно, что кроме как спать занятий, практически, не было. Он встал, отряхнулся и пошел с Павлом обедать.

Обед был не слишком богат, немного уже черствого хлеба, пресная вода и остатки мяса, набранного на острове Сицилия. Рыцари прочитали молитву и начали обедать. Трапеза прошла без особых происшествий, за исключением пьяного матроса. Тот ввалился в столовую, он был явно не в себе, кричал о каком-то предательстве, что все на корабле обречены, что во всём виноват капитан и что он всех обманывает. Боцман Ирей подошел к нему и сразу всё понял, тот не понятно как, выпил столько рома, что хватило бы на целую команду. Наверное, обчистил капитанские кладовые. Это было видно по его красным глазам, несвязной речи и по чудовищно сильному запаху, идущему от него. На удивление всех боцман ничего ему не сделал, а лишь отправил в трюм, протрезветь. Через час обед закончился и все разошлись по своим местам. Если таковые имелись. Пётр и Павел решили походить по палубе.

— Павел, как ты считаешь, верным ли мы курсом идём? По моим расчётам, наш корабль должен был уже вчера увидеть землю.

— Пётр расслабься, что ты всё переживаешь? Капитан говорит, что всё хорошо и у меня нет поводов ему не доверять. Тем более это не наша задача — следить за курсом, мы всего-то должны сражаться да побеждать.

Если бы их сейчас услышал кто-то из местных сержантов или упаси бог, капитан, то мало им бы не показалось. Такое панибратство между рыцарем и оруженосцем было дикостью, доселе невиданной на корабле или незамеченной. Пётр не хотел быть первым из тех, кого поймают за этим делом, поэтому он сбавил тон.

— Ну, возможно ты и прав, но всё же, я не могу избавиться от мысли…

В этот момент на палубу вернулся капитан. У него стал не здорово красен нос и глаза, а вид из помятого превратился в избитого, как будто он простоял десять минут в бойцовском кругу против боцмана, того ещё здоровяка.

— Видимо ром сделал своё дело. — Тихо, чтоб Иоанн не услышал, прошептал Пётр.

Капитан подозвал к себе боцмана.

— Который сейчас час, Ирей? — С беспокойством в глазах, которое не укрылось от Петра, прошептал он.