Такое же решение по срокам дешифровки событийного ролика он объявил в присутствии всех четверых представителей обеих миссий, когда они вновь собрались все вместе у ограды третьего внутреннего периметра.

– Трое суток? – удивленно произнес Щербаков. – А почему такой большой срок? Почему так долго?

– Это мое решение, – сказал иезуит. – Скрипты должны быть исследованы и расшифрованы надлежащим образом…

– Для кризисной ситуации это слишком медленный темп работы, – сказал Романдовский. – Мы надеялись получить ответы несколько раньше объявленного вами, сеньор Кваттрочи, срока.

– Я не могу себе позволить спешки, господа. К тому же, мы организация солидная, и если беремся за дело, то всегда доводим его до конца со всем возможным тщанием.

– Миссию Akvalon эти сроки устраивают, – забросив в рот новую порцию жвачки, сказал Коллинз. – Но хотелось бы знать, что будет с теми предметами, которые вы, синьор Кваттрочи, изъяли на месте преступления?

– Эти вещдоки будут доставлены в московский храм святого Людовика. Там имеется оборудованный скрипторий; я уже попросил отца Тадеуша выделить мне рабочее помещение, а также надежный сейф и охрану. Сразу же по окончании следственных мероприятий я передам эти вещдоки в Комиссию Международного трибунала по судебным спорам.

– Когда мы сможем забрать тела наших погибших товарищей? – спросил Коллинз. – Хотелось бы вывезти их отсюда как можно скорее.

– В любой момент… по согласованию с русскими коллегами. Я свою миссию на этом объекте завершил.

Иезуит не без сожаления подумал о том, что он потерял здесь, на этом объекте, прекрасный комплект «розариума». Но это небольшая беда; «Апостолы» издавна обладают технологией изготовления подобных предметов. Специально для него ватиканские мастера сделают новый комплект, который, возможно, будет еще более совершенным, чем тот, который он сегодня утратил…

Сложив ладони вместе, Кваттрочи, глядя прямо перед собой, заговорил, адресуясь сразу обеим сторонам:

– Я, Игнаций Кваттрочи, полномочный представитель Третейского судьи и миссии Апостолов, объявляю свое решение… На расшифровку событийного ролика и анализ скриптов я даю ровно семьдесят два часа. В этот срок запрещается всякая работа по данному событию. Это ограничение касается обеих сторон… Я также принял решение задержать одного из редакторов, у которого я, именем Третейского судьи, ранее приостановил действие лицензии. До выяснения его причастности – или непричастности – к данному драматическому событию, я предписываю изолировать этого человека на резервном объекте… А именно, на объекте «Ромео Два».