– О, Хунакпу, мне так не хватает моей матери.

– Мне тоже. Я до сих пор вижу ее иногда во сне, как она тянется, чтобы опустить переключатель. Она протянула руку и положила ему на колено.

– Хунакпу, ты не забыл, что мы когда-то любили друг друга?

– Ни на день. Ни на час.

– Я всегда думала: Хунакпу будет гордиться тем, что я сделала. Ты думаешь, это нехорошо с моей стороны? Ожидать того дня, когда я покажу тебе результаты моих трудов?

– Кто, как не ты, может оценить, чего я достиг? Кто, как не я, может понять, насколько ты превзошла в своих успехах наши мечты?

– Мы изменили мир, – сказала она.

– По крайней мере, на данный момент, – уточнил Хунакпу. – Они еще могут найти способы повторить все старые ошибки.

Она пожала плечами.

– Ты рассказала ему? – спросил Хунакпу. – О том, кто мы и откуда мы пришли?

– Я рассказала ему то, что он мог понять. Так или иначе, он знает, что я не ангел. И он знает, что существовал другой вариант истории, в котором Испания уничтожила народы Карибии. Когда он понял это, то плакал целыми днями.

Хунакпу кивнул.

– Я пытался рассказать Шок, но для нее между Шибальбой и Службой почти нет разницы. Как их ни назови – богами или учеными, для нее тут нет существенной разницы.

– И знаешь, я тоже не могу усмотреть большого различия. Когда мы были с ними, нам и в голову не приходило, что мы – боги. Это просто были мама и папа и их друзья, – улыбнулась Дико.

– А для меня это была работа. Пока я не встретил тебя. Или ты встретила меня. Или, как там это получилось.

– Но ведь получилось, – сказала Дико, как бы подводя черту.

Он наклонил голову набок и посмотрел на нее искоса, давая ей понять, что сейчас задаст вопрос, ответ на который он уже знает.

– Это правда, что ты не будешь сопровождать Колона, когда он отправится на восток?

– Я не думаю, что Испания готова принять посла, женатого на африканке. Нельзя требовать от них слишком многого.

– Он уже стар. Дико. Он может не дожить до возвращения домой.