У арифа Альдерика брови поползли вверх, он вежливо наклонил голову и промолчал.

Желудок Аш взбунтовался. Она неторопливо перегнулась через поручни подветренного борта, и ее вывернуло, вылетело все, что она только что проглотила. Это она сделала ненамеренно. В душе она ощущала ужас и жалость, боялась услышать о падении Дижона и о смерти Карла — но кому какое дело до этого дурака герцога Бургундского? — и еще хуже, если Лев Лазоревый в передней линии фронта, раздавленный, разбитый, сожженный; все знакомые ей лица — холодные, белые, мертвые валяются на земле в каком-то южном углу герцогства. Она поперхнулась, теперь из нее шла только желчь, и выпрямилась, держась за поручни.

— А ваш генерал мертв? — вдруг спросила она. Альдерик сильно удивился:

— Фарис? Нет.

— Значит, бургундцы проиграли битву. Так? — она пристально смотрела на него, высказывая свои предположения как уверенность: — Если бы победили бургундцы, ее не оставили бы в живых. Уже две недели прошло, что такого, если ты мне скажешь? Что с моими людьми?

— Прошу прощения, — Альдерик схватил ее за руку и столкнул вниз, на палубу, давая дорогу бегущим матросам. Корабль под ними сильно качало, она проглотила слюну. Альдерик смотрел назад, на корму и рулевого, там же был и капитан корабля. Аш услышала крик, но слов не разобрала.

— Прошу прощения, — повторил Альдерик. — Я сам командовал верными людьми, я понимаю, как сильно тебе хочется узнать о своих. Но мне запрещено говорить тебе что-либо под страхом смерти…

— Ну, будь проклят король-калиф Теодорих! — проворчала Аш.

— …Да я все равно не в курсе. — Ариф Альдерик смотрел на нее сверху вниз. Она заметила, как он скосил глаза, проверяя, нет ли поблизости назира Тиудиберта, в пределах слышимости. Того не оказалось. — Я не знаю цвета твоего отряда, не знаю, на каком фланге вы стояли, я вообще со своими людьми удерживал дорогу на север, чтобы не подпустить подкрепления из Брюгге.

— Подкрепления!

— Порядка четырех сотен. Кузен моего амира их разбил; по-моему, рано утром, до начала битвы при Оксоне. Ну, хватит. Сиди и молчи. Назир! — Альдерик выпрямился. Подбежал Тиудиберт, и Альдерик приказал: — Всем сторожить эту женщину. Плевать на остальных пленников. Главное — чтобы она не сбежала, пока мы входим в док.

— Ни за что, ариф! — Тиудиберт приложил руку к сердцу.

Аш их не слушала, она сидела на палубе, вибрировавшей в ритме движения гребцов, в окружении ног вооруженных мужиков в кольчужных рубахах и белых мантиях.

Подкрепления! Что же еще скрыл от нас Карл? Видно, мы для него не наемники, мы грибы — держать нас в темноте и кормить конским дерьмом…