— Голос. — Аш сделала беспомощный жест. — У меня такое чувство, будто я тащу веревку или — ты не поймешь, но иногда в битве ты можешь заставить кого-то напасть на тебя некоторым образом, тем, как ты стоишь и держишь свое оружие, тем, как ты двигаешься, — ты предлагаешь противнику зазор, путь сквозь твою оборону, ты как бы провоцируешь — и они пойдут туда, куда ты их тянешь, и тут-то ты их и прикончишь. Я никогда не замечала такого, когда надо было задать один-два вопроса, но Леофрик заставил меня слушать каменного голема так долго… Я что-то особенное делаю, Годфри, когда его слушаю. Я как бы предлагаю ему… путь войти в мое сознание.

— Есть совершение поступка и несовершение его, — Годфри опять развеселился. Неожиданно он глянул на дверь и заговорил тише. — Как много ты можешь узнать от него? Может он сообщить тебе, как смыться отсюда?

— Вполне. Вероятно, скажет, где стоят стражники. — Аш поймала взгляд Годфри. — Я говорила с рабами. Когда Леофрик хочет узнать, какие вопросы по тактике задает Фарис, он спрашивает машину — и она ему передает.

— Голем передаст амиру, о чем спросишь его ты, да? Она пожала плечами и отрывисто проговорила:

— Может быть. Если «вспомнит». Если Леофрик надумает спросить. Естественно, он надумает. Он умен. И тогда меня изловят. Они просто сменят список дежурств стражников. Может быть, изобьют меня — чтоб не лезла, куда не следует.

Годфри Максимиллиан взял ее за руку. Он уже повернулся к двери почти всем телом:

— Рабы не всегда говорят правду.

— Я знаю. Если я бы собралась, — Аш сделала еще один неопределенный жест, пытаясь сформулировать мысль, — спросить, что он знает, я бы спросила прежде всего о другом. Годфри, я бы спросила, почему здесь такой холод? Амир Леофрик не знает ответа на этот вопрос, и он напуган.

— Да тут любой…

— В этом-то и дело. Здесь и все остальные боятся. Я подумала, что они сделали что-то для своего крестового похода, — но такого холода они не ожидали. Это тебе не Вечный Сумрак, это что-то другое.

— Может, это последние дни… В коридоре раздались тяжелые шаги. Годфри Максимиллиан быстро отпрянул к двери, разглаживая свои одежды.

— Постарайся вытащить меня отсюда, — быстро и тихо проговорила Аш. — Если я не услышу от тебя чего-то, я постараюсь любым способом, какой в голову придет.

Сильной рукой он обхватил ее за плечи, толкая ее назад, на колени, хоть она старалась остаться на ногах, но все же она оказалась стоящей на коленях перед ним в тот момент, когда открылась дверь и вошли солдаты. Годфри перекрестился, поднял крест со своей широкой груди и благоговейно поцеловал его.