Удар опрокинул того вместе с креслом. Шевардин схватил пустоту: Арт рухнул на колени возле стола, хватаясь за крышку, чтобы не упасть. Дыхание рвалось хрипом, все тело сотрясала дрожь.

— Боже мой, — Салтыков охнул. — Охрана!

Охрана, как и все остальные, думала, что капитану и карандаша не поднять. Химия, господа — очень забавная наука…

— Врача! — гаркнул казакам Шевардин.

Полковник Басманов задыхался в луже воды и собственной крови, царапая руками левую сторону груди.

— Сердце, — сообразил Клембовский. — Где чертовы врачи?! Он сейчас умрет!

— Я не хотел, — еле ворочая языком, сказал Арт.

Охранники подняли его на ноги.

Князь Волынский-Басманов замер. Лицо больше не кровоточило.

— Пульса нет… — Берингер, стоя на коленях возле полковника, разорвал его мундир и положил ладонь на левую грудь. — Сердце не бьется.

Бог мой, понял Арт, я же убил его…

— Смотрите, — голос Салтыкова дрожал. — Смотрите, что вы наделали!

— Не надо меня бить, — прошептал капитан. — Я больше не могу…

Он еще понимал, что мелет не то, но не смог поправиться: сознание выскользнуло, как хрустальный шар из мокрых пальцев, и разлетелось на сотню кусков.

— Унесите его, — приказал Воронов. — Госпиталь, палата 4-С.

Сметая все на своем пути, в зал ворвались медики.

— Наконец-то! Где вас черти носят? — Адамс отодвинул кресло, пропуская каталку.

— Электрошок! — медик хлопнулся на колени рядом с телом князя. — Откуда вода, почему разбито лицо?

— Капитан, — глухо сообщил Шевардин. — Графином.

— Я говорил! Я предупреждал! — врач еще сильнее разорвал мундир и рубашку князя, приложил к его груди контакты шокера, встал с колен. — Все назад! — сейчас он тут был генералом. — Разряд!