5

– Ну вставай же, вставай! – Шлепок по левой щеке… Ох, теперь и правая… Спать! Уйдите от меня все… Тут тепло и сладко… Не хочу никуда… Вставать… Зачем?

Блин, как же все-таки ломит затылок! Обо что я, интересно, долбанулся?

– Андрюша, ну вставай же! Ну времени же нет!

Я разлепил глаза. Потолок. И стены… а вот если скосить взгляд, будет стол с остатками персиков…

Со второй попытки мне удалось сесть. Пока еще мутило, но зрение, похоже, работало.

Боярин Волков как упал головой на стол, так и остался в той же позе. Вытянутая рука ползет куда-то… не доползла.

Лена сидела передо мной на корточках и обеспокоенно трясла за плечи. На ней был такой же комбинезон, как и у дяди-Митиных спецназовцев. Только вот капюшон откинут, и медно-каштановые волосы, не забранные в косу, струятся по черной ткани.

– Я не груша, чтобы меня околачивать, – непослушными губами выдавил я. – Что? Что случилось?

– Андрюша, у нас немного времени, – быстро сказала она. – Пойдем. Надо успеть…

– Так… Понятно. – Я напрягся и встал на ноги. К моему удивлению, это оказалось не так уж трудно. Слабость с каждой секундой вытекала из организма. – Понятно… что ничего не понятно. Куда идти? Чего успеть?

– Андрей, – мягко произнесла она и погладила меня по щеке, – надо совершить то, что надо. Я справлюсь, я знаю, как это делается…

– Где все? Что тут было? – Мозги, похоже, отмерзали медленнее мышц. Я никак не мог врубиться, что случилось и чего от меня добивается Лена.

– Газ, – грустно улыбнулась она. – Сонный газ. Тоже одна из Сениных разработок. Сейчас тут спят все, и наши, и сыскные… И будут спать часа полтора… Это не так уж много… нам надо успеть…

– Газ? Откуда он взялся? – покрутил я головой, будто надеясь увидеть здоровенный красный баллон вроде тех, какими мы пользуемся на даче.

– Ох, Андрей, ну неужели ты решил, будто мы такие наивные? Будто не приняли никаких мер предосторожности? Ладно, давай потеряем две минуты, я все тебе объясню. Ты присядь пока, тебе надо, ноги-то еще не очень слушаются.

– Ну, говори, – сухо сказал я, усаживаясь в кресло.

Больно мне было на нее смотреть. Лена… медноволосая Лена, чье лицо – как солнечное утро… и – одна из них… Я, значит, нужен ей был только в качестве жертвы… Вся ее ласковость, вся забота, все беспокойство за меня – это, выходит, ради великой цели? Притворялась, разыгрывала влюбленную девчонку? Талантливая актриса, даже баба Устя ей поверила, что уж обо мне, наивном, говорить…