Я не удержался от возражения:

— Мне кажется, чего хорошего, но наставников нам и так хватает. Та же церковь, правители. Обычно у нас работать некому, а вот, руководить желающие всегда находятся. Даже в очереди стоят.

— Не стану с вами спорить, — тотчас согласился худой Вернер, — именно поэтому, нужно отдать все бразды правления в одни руки. Тогда никто не станет дергать народы в разные стороны, прекратятся войны, и на земле настанет всеобщее благоденствие!

— Понятно, вы за всеобщую глобализацию, — сказал я, что бы прекратить бессмысленный спор, употребив непонятное им слово.

— Можно сказать и так, — не моргнув глазом, согласился Петров. — Только под руководством гения.

— И этот гений молодой князь Урусов, который прочитал много книг? — уточнил я.

Спрашивал я безо всякой иронии в голосе, Николай Николаевич за сына не обиделся, а вот Вернер посмотрел на меня с нескрываемым разочарованием.

— Вам, молодой человек, сначала нужно узнать Ивана Николаевича, тогда у вас не останется никаких сомнений.

— Право? Так, где же он?

— Иван не любит терять время на разговоры, — ответил за всех Урусов. — Он более живет в своем воображении.

Теперь мне многое стало ясно. Выходило, что Иван не зацикленный на своих комплексах одиночка, а член какой-то организации, ставящей перед собой глобальные планы мирового господства. Единственное, в чем я очень сомневался, что именно ему предстояло быть властелином мира. Оба его взрослых приятеля никак не походили на людей, которые станут работать на чужого дядю.

— И уже есть возможность осуществить ваш план? — неожиданно для меня спросил контрастную парочку старик.

Ему никто не успел ответить. В буфетную вошел лакей и передал приглашение хозяйки всем перейти в гостиную. Марья Ивановна избавившись от изнуряющих болей, была весела, доброжелательна и хотела всех видеть счастливыми. Тотчас она пристала к Петрову, чтобы она спел.

— Денис Константинович, дорогой, Анна Сергеевна еще не слышала вашего пения и мечтает…

— Да, Денис Константинович, пожалуйста, — вмешалась в разговор и моя княгиня, — Марья Ивановна столько рассказывала о вашем дивном голосе…

Судя по впечатляющей комплекции и лицу, у Петрова должен был быть высокий тенор. Тем более, на его полных щеках я не заметил никаких следов растительности, что могло говорить о его условной мужской сущности.

Толстяк, томно закатил глаза и слегка поломавшись, согласился спеть. Его худой приятель сел за рояль, открыл крышку и пробежал длинными, сухими пальцами по клавишам. Судя по первым аккордам, играть он умел.

Концертмейстер тихо переговорил с певцом и заиграл вступление. Что это была за мелодия, я не знал. Похоже, какая-то итальянская ария. Денис Константинович закатил глаза и запел. Голос у него был совершенно необыкновенный. Думаю, по вокалу он не многим уступал самому Лучано Паваротти. В небольшом зале слышать такой высокий, чистый, красивый тенор было просто волшебно.