– Будем ждать, – решил Мудрец.

Но ждать пришлось недолго. Негромко скрипнула дверь, и на пороге появился Эльмеш. Сотник был облачен в богато расшитый золотом темно-синий кафтан, на левом боку его висел длинный узкий меч с украшенной камнями рукояткой. Широко улыбаясь, Эльмеш отвесил поклон и провозгласил:

– Достопочтенные гости, сиятельный князь Вульго приглашает вас посетить его скромную трапезу! – Россы молчали, угрюмо разглядывая горца. Удивленный подобной реакцией, Эльмеш медленно разогнулся. Улыбка сползла с его губ. Быстро окинув взором нахмуренные лица гостей, сотник спросил:

– Что-то случилось?

– Один из моих людей исчез! – резко бросил Мудрец.

– Этого не может быть! – Голос Эльмеша звучал твердо. – Я отвечаю за безопасность гостей и могу поручиться головой, что никто не осмелился б причинить ему вред.

– Но, тем не менее, его нет: это факт, а твои слова остаются лишь словами!

Левая щека Эльмеша нервно дернулась.

– Я привык отвечать за свои слова! Ждите!

Резко повернувшись, сотник вышел.

Как только дверь за ним захлопнулась, Мудрец кратко пересказал россам суть разговора, прибавив:

– Мне показалось, он говорил искренне.

На что Ратибор со вздохом заметил:

– Ой, боюсь, нам все же придется извлечь из ножен наши мечи!

– Это недолго сделать, однако хотелось бы выбраться из этой истории по возможности невредимыми.

Мудрец умолк. Молчали и братья. Все думали о Доре. Россы любили его, да и Мудрец за время путешествия успел привязаться к немногословному отважному юноше.

– Его утащил Вульго, – вдруг тихо проговорила Нола. Визит Эльмеша потревожил девочку. Ее лицо было испуганным, губки тряслись.

– Так он и дался какому-то Вульго! – пробурчал Мудрец на языке россов.

Вновь установилось молчание, на этот раз всего на несколько мгновений.

Из-за двери донесся шум – мерные шаги нескольких тяжело ступающих людей, путешественники напряглись, горячий Горислав потянул из ножен меч. В этот миг дверь распахнулась, являя взорам собравшихся в комнате людей Эльмеша и Дора. Лицо сотника выражало торжество, Дор выглядел растерянным.