Павел посмотрел на него с сомнением. Тогда Шелковников набрал воздуху и выпалил:

— Государь! Нужно кем-то занять это пустое место, ибо они безнаказанно убивают наших людей. Верьте мне, на этом они не остановятся! Нужно назначить на пост, который предатель Безредных превратил в пустое место! Нужно сделать это немедленно, чтобы к вашей коронации уже был порядок в стране!

Павел вдруг понял. «М-да, пустое место…» — пробормотал он, подошел к окну и поглядел на все так же стоящего на тротуаре остролицего человека. И поманил его пальцем. Тот, даже не удивившись, перешел улицу и направился ко входу в особняк.

— Впустите этого… вашего, — Павел неопределенно показал в окно. Шелковников понятия не имел, его это человек или чей еще, и с сомнением позвал Сухоплещенко. Тот быстро выбежал на улицу, между подполковником и неведомым типом произошла короткая беседа, после чего оба свернули за угол, ибо вход в особняк «для своих» был там. В гостиной открылась дверь, и Клюль на подносике внес визитную карточку. Павел взглянул на нее и с большим удивлением протянул генералу.

— Ничего не понимаю… Неужели это женщина?

Генерал потрясенными очами прочел визитную карточку своей жены. Не может быть! Неужели это Елена стояла на улице? Неужели ее гримерное искусство достигло такой высоты?

— Это моя жена, государь… — пролепетал он.

— Простите, — брезгливо бросил Павел. Семейное это у них, что ли? Ах, да, генерал-то армянин…

Отворилась дверь, и на пороге возникла самая настоящая Елена Эдуардовна Шелковникова, урожденная Корягина. Генерал издал длинный вздох облегчения: за ее спиной явственно виднелся Сухоплещенко с уличным типом. Не достигло все-таки искусство Елены такого уровня, чтобы в мужчину превращаться как только приспичит, слава Богу!

Елена с достоинством поклонилась. Павел оценил представительность этой немолодой, но все еще исключительно привлекательной женщины, и сделал два шага ей навстречу. Он не знал, посвящена ли она в романовские дела, но ясно увидел, что явилась она сюда без приглашения мужа. По виду самого генерала он понял также, кто в шелковниковской семье генерал от природы, а кто от этой самой, от инфан… терии.

— Павел Романов, — представил он сам себя, — рад быть вам полезен.

Елена смерила его оценивающим взглядом и, кажется, одобрила. Она была выше него ростом; когда Павел протянул ей руку, она вдруг нагнулась, чтобы ему эту самую руку облобызать, император все-таки, ее сомнения не одолевали, она только что прилетела из Кейптауна, где виделась с предиктором дю Тойтом, — но и Павлу пришла в голову мысль облобызать руку этой женщине как женщине. В следующий миг они резко ударились лбами. Елена рассмеялась.