«Я ослышался, — рассеянно подумал Гай. Посмотрел на Изабель, увидел на ее лице плохо скрываемый испуг, и обреченно понял — даже приглушенный выпивкой, слух не собирается его подводить. — Боже правый, что происходит вокруг?»

— Вы… — с трудом выдохнул он. — Вы серьезно?

— У меня как-то не сложилось привычки шутить подобными вещами, — Тьерри наклонился вперед, в упор смотря на Гая прищуренными глазами, настолько темными, что они казались лишенными зрачков, и быстро, яростно заговорил: — Мой старший брат, если называть вещи своими именами — тот самый «волкодлак из Редэ», которого вот уже почти три года тщетно разыскивают по всем окрестностям. На его совести поболее двух десятков жизней ни в чем не повинных людей, в основном молодых девушек и парнишек из деревень. И примерно столько же ставших жертвами необъявленной войны против тех, кто представляет Бога на этой земле. Я не хочу выяснять причины, по которым он поступает так, как поступает, хотя понимаю — это своего рода сумасшествие. Очень опасное. Рамон как-то обмолвился, что убийство беззащитного и смертный ужас жертвы могут доставлять удовольствие и… простите, монна Изабель, возбуждать мужскую страсть. Он говорил это отвлеченно, не упоминая, самого себя, однако я понял — Рамон попытался исповедоваться мне. Как брату. Я сделал вид, что не понял его излияний. Но запомнил.

— Ужасно, — выдохнул Гай, — Я слышал о людях подверженных подобному безумию. Считается, будто они обуяны… дьяволом.

— Путь так. — спокойно согласился Тьерри, — Нам, обитателям Редэ к незримому присутствию Rex Mundi[19] не привыкать. Однако я все равно не желаю, чтобы Рамона забрали в Алье, держали там в подвале на цепи, вымачивали в святой воде и изгоняли из него несуществующих бесов. Вы меня понимаете?

Сэр Гисборн и Изабель молча кивнули, не решаясь произнести ни единого звука.

— Можете называть меня расчетливой сволочью и братоубийцей, но дальше так продолжаться не может. Рано или поздно он попадется, вернее, уже попался — вашему приятелю, этому жуткому каледонцу, так умело изображавшему туповатого наемника. Теперь вас не выпустят за ворота, даже если вы будете предлагать в уплату за свою свободу все секреты королевства Английского. Вы слишком любопытны и слишком много знаете. Рамон вкупе с папенькой выбьют из вас все, что им необходимо, а потом… — он не закончил, и тут Гая словно что-то потянуло за язык:

— Мессир Тьерри, простите, вам знакомо такое имя — де Гонтар?

— Что? — Тьерри вскинулся и подозрительно наклонил голову.

— Мессир де Гонтар, — отчетливо повторил Гай, подталкиваемый неведомой силой, и, вспомнив непонятные слова, брошенные утром Франческо, вкупе с рассказом библиотекаря, добавил: — Он сделал вашего брата… таким? Вывел его на дороги тьмы, пообещав, что в конце он отыщет давно потерянное сокровище? Да?