Глава XXXVI в которой Маргарита избавляется от наваждения, а Филипп видит сладкие сны

Глава XXXVI

в которой Маргарита избавляется от наваждения, а Филипп видит сладкие сны

Теперь, после этого небольшого отступления, вернемся к Филиппу и Маргарите. Как мы уже знаем, Филипп, оставшись наедине с принцессой, сказал:

— Итак, сударыня, не соблаговолите ли объяснить, что привело вас ко мне в столь поздний час?

Маргарита резко вскочила на ноги.

— Извольте хотя бы не лежать в присутствии дамы! Ишь, как развалились! Как… как ленивая свинья!

Филипп вздохнул и принял сидячее положение.

— Это даму удовлетворит? Или дама желает, чтобы я упал перед ней на колени?

Лицо Маргариты вспыхнуло ярким румянцем негодования.

— Что за тон, милостивый государь?! Нет, каков нахал! А вырядился — тоже мне, римский сенатор!

— Галльский, — машинально уточнил Филипп. — Вы меня поражаете, любезная кузина. Я не понимаю, что вам от меня надо.

Вдруг Маргарита вся как-то сникла, опустилась рядом с ним на диван, положила голову на его плечо и тихонько заплакала.

— Ну, это уже никуда не годится, — растерянно пробормотал Филипп. — Прекрати, слышишь!

— Помолчи, — сквозь слезы взмолилась Маргарита. — Прошу тебя, молчи… Жестокий ты, бездушный!..

Так они и сидели: она плакала, а Филипп, превозмогая сон, думал о том, сможет ли он когда-нибудь понять этих удивительных и загадочных созданий — женщин.

Наконец Филипп поднял тяжелые, точно налитые свинцом веки.

— Хочешь остаться со мной?

Маргарита вытерла влажное от слез лицо о его тогу и утвердительно кивнула:

— Да, хочу.