Но провидение Адрианы устремилось вперед, тайные путы, связывавшие мир, ослабевали и распадались у нее на глазах, и ей открывались знания, которые она жаждала обрести. Она сильнее сжала руку Нико:
«Мой сын…»
«Мама, теперь я все вижу, — сказал Николас. — Я понимаю, что ты должна сделать. Что мы должны сделать».
Адриана сильно дрожала:
«Я не могу».
«Ты должна, — прошептали София и Улер. — Он разрушит все, если ты… не разрушишь творения. Ты должна».
«Но это убьет моего сына».
«Да».
Нико посмотрел на Адриану, и вдруг она увидела не своего ребенка, а Солнечного Мальчика, двенадцатилетнего, с чуть заметной улыбкой на губах.
«Они использовали меня, — сказал он. — Они отняли меня у тебя, и все это время обманывали меня. Мне не страшна смерть. И ты не бойся, мама. Я начну первым».
«Нико…»
Неожиданно его рука дернулась, и рука Адрианы дернулась в ответ, и вместе они начали тянуть.
И Вселенная зазвучала в иной тональности.
Оливер атаковал, лезвие мелькнуло так быстро, не уследить глазом.
Креси отразила удар и отступила. Она сделала отвлекающий маневр молниеносного укола, но ее настоящий выпад получился слишком медленный, даже ребенок мог увернуться.
Ребенок, но не Оливер. Быстрота его реакции не совпала с ее медлительностью, и лезвие вошло Оливеру в плечо. От неожиданной боли он дернулся и чуть не выронил шпагу. Воспользовавшись секундной заминкой, Креси сменила темп, и лезвие замелькало.
Но Оливер довольно легко парировал удары. Звенела сталь, и вот ее лезвие вошло ему в грудь под ключицу. Вероника надавила, ввела лезвие глубже и отскочила назад, хотя в этом не было необходимости. Оливер выронил шпагу и обхватил себя за плечи, словно боялся развалиться на части.
— Ты прав, Оливер, — тихо сказала Вероника. — Ты быстрее и сильнее меня, но
Оливер выдавил слабую улыбку и кивнул. Над ним появился