— Хорошо, — сказал я. — Я поговорю с ним, если он настаивает. Почётных пленников надо уважать.

Капитан Мак-Бри оставался с нами на протяжении всего марша. Его побоялись держать в Бургосе. Испанцы с французами могли выместить на нём всю злость за зверства британцев в этой войне. Так что он шагал с обозом нашей дивизии, выделяясь полинявшим красным мундиром и килтом вместо рейтуз. Его разоружили, но в цепи не заковывали, лишь взяв слово офицера и джентльмена не пытаться бежать и не устраивать никаких диверсий в нашем тылу. Не смотря на это, за ним постоянно, хоть и ненавязчиво, присматривал младший офицер или унтер.

Я навестил его на следующий день. Красавец Мак-Бри сидел в палатке один и брился перед куском зеркала. Оружия у него не было, однако бритвенные принадлежности забирать у офицера никто не стал.

— А, мой дальний родственник передал мою просьбу, — сказал он, оторвавшись от бритья и поздоровавшись со мной, — вы, надеюсь, простите меня, бритьё такой процесс, который прерывать не стоит.

— Конечно, конечно, — кивнул я, устраиваясь на раскладном креслице, стоящем рядом с выходом из палатки. — Я вполне могу подождать.

Надо сказать, он довольно долго провозился, выбривая себе фигурную бородку.

— Итак, что вы хотели от меня? — спросил я, когда шотландец снял с лица горячее полотенце.

— Я хотел поговорить о вашем палаше, — ответил он. — Тогда, на батарее, вы сказали, что он у вас с битвы под Броценами. Вы купили его после боя или захватили, как трофей?

— Я убил офицера, вооружённого им, — честно сказал я, — и взял палаш с тела.

— Вы воевали с корпусом Джона Хоупа, верно? — уточнил он, я кивнул. — В нём был только один шотландский батальон, Семьдесят девятого горского полка Камерона. Офицеров в нём было не так и много. Одним из них был мой родственник. Хэмфри Мак-Бри из Гленмора, первый лейтенант. У вас, сударь, его палаш.

— Отчего вы думаете, что это именно его палаш? — удивился я. — Офицеров в батальоне, конечно, не так и много, однако палашей было не один и не два.

— Дайте мне ваш, — попросил Мак-Бри — Я скован словом лучше кандалов и не причиню вам вреда.

— Этого не стоило говорить, сударь, — заявил я. — Я вам вполне доверяю. Вы человек достойный, как вы любите говорить, officer and gentleman.

— Highland gentleman, — с улыбкой поправил меня Мак-Бри, хотя я не понял смысла поправки, но переспрашивать не стал. Он взял у меня и палаш, наполовину вынул из ножен и продемонстрировал небольшое клеймо у самого основания клинка. — Вереск и сердце, знаки клана Мак-Бри. Эту эмблему носил на щите Робин Бри, основатель нашего клана. Конечно, я не буду врать, что разглядел её на вашем клинке, тогда на батарее. Просто я узнал этот палаш. С самого детства я, когда бывал в гостях у родичей из Гленмора, вместе с кузеном Хэмфри бегал поглядеть на этот палаш. Он висел на ковре у отца Хэмфри, моего дядюшки, когда тот был дома, не на очередной войне. Я знаю каждую трещинку на его ножнах и baskets. — Он защёлкал пальцами, ища подходящее слово на французском.