К сожалению, ни сам Овсянников, ни Чернов на задание не пойдут. У обоих полно забот на земле. Командирами групп комполка поставил капитанов Иванова и Ливанова. Да, Ливанов с этой ночи капитан. И штурман у него пойдет в бой старшим лейтенантом. Назначение подтверждено, осталось дождаться курьерский «У-2» с приказом и зачитать перед строем. Торжественно, под полковым знаменем, чтоб запомнили. Хотя Иван Маркович и так знал, что ребята этот день запомнят надолго. Этому присвоению званий Овсянников был искренне рад. Еще бы дождаться орденов для Володьки Ливанова и его экипажа. Что бы там штабные пни не говорили, а «Красного Знамени» Ливанов достоин. Заслужил.

Начальство долго ждать не пришлось. Вскоре позвонил сам комкор и, коротко поздравив полковника Овсянникова с очередным званием, распорядился поднимать группы по мере готовности. Время вылета и удара на усмотрение полкового командования.

— Главное, бомбить до рассвета, чтоб лимонники твоим орлам перья не выклевали, — заявил Владимир Александрович Судец, — и готовь самолеты для дневного удара. Знаю, тяжело, люди устают, но ничего поделать не могу. Синоптики обещают грозовой фронт. Надо успеть пробомбить передний край.

— Будем работать, товарищ полковник. Максимову что передать?

— Он самолеты подготовил? Нет? Пусть сам через час позвонит, а пока передай товарищу, что для его тяжеловесов будет почти идеальная цель: на самом берегу, зениток мало, а наших истребителей будет много.

— Передам. У нас на аэродроме бензозаправщиков мало, не успеваем два полка одновременно…

— Успевайте. Бомбы есть? — Судец резко оборвал собравшегося было посетовать на технику и аккуратно выпросить своим орлам паузу Овсянникова.

— Моему полку хватит на 12 полноценных бомбардировок.

— Хорошо. Через четыре дня прибудет очередной эшелон. Пополните арсеналы, — говорил комкор коротко, немного резковато и по делу. — Можешь меня поздравить: командование расщедрилось на ромб.

— Комбриг?

— Генерал-майор, — хохотнул Судец, — совсем ты зарапортовался, Иван Маркович. Как гроза нам цели закроет, так зову всех к себе в Реймс, обмоем.

На этой оптимистичной ноте командир корпуса положил трубку.

— Иван, вызывай Иванова, — скаламбурил Овсянников, поворачиваясь к майору Чернову, — пусть запускает моторы и взлетает.

Второй рейд за ночь прошел удачно. Вернувшиеся под утро экипажи привезли всего несколько незначительных пробоин в плоскостях, а разведчики доложили, что бомбы и на этот раз легли на цели. Лейтенант Гордеев дольше всех кружил над вражеским аэродромом, израсходовал все световые и фотобомбы, но зато доложил, что как минимум три экипажа положили свой груз поперек стоянок вражеских истребителей. Остальные бомбы тоже не пропали даром: перепахали летное поле и накрыли склады вместе с жилыми палатками.