Упоминание о дисколетах заставляло командующего американской эскадрой воспринимать все происходящее как некий предутренний полубред, однако все предыдущие события предостерегали его от легкомысленной горячности.

— Мы не похищали вашего пилота, обер-лейтенанта Ридберга, а спасали его. После того как, увлекшись преследованием эскадры, он израсходовал основную часть горючего и вынужден был искать место для экстренной посадки.

— Если он чем-то и увлекся, так это преследованием вашей швейцарки Фройнштаг, — объяснил ему Полярный Барон. — И за нарушение дисциплины предстанет перед судом. Он рядом с вами, адмирал Брэд?

— Рядом.

— Пригласите его к микрофону.

Командующий кивком головы подозвал к себе германского пилота и передал микрофон.

— Господин рейхсфюрер Рейх-Атлантиды, — начал было свой доклад обер-лейтенант, однако Полярный Барон резко прервал его:

— Все ваши объяснения, пилот Ридберг, мы выслушаем на борту дисколета. Вас действительно спасали, или, может, ваш самолет подбили, чтобы пленить и выведать все сведения о «Базе-211»?

— Я потерпел аварию во время неудачной посадки, после чего моя машина взлетела в воздух. Свидетелем этого стал экипаж патрульного дисколета пришельцев, который пальцем не пошевелил, чтобы спасти меня. Американцы приняли мой сигнал бедствия и прилетели как раз в момент взрыва. Если бы не они, я бы погиб во льдах.

— Трогательная история, — проворчал адмирал фон Готт. — Расплачивались вы, естественно, секретными сведениями о «Базе-211» и Рейх-Атлантиде?

— Они не допрашивали меня. Задали всего лишь несколько вопросов, касающиеся того, почему я оказался в этой части Антарктиды. Этих вопросов оказалось значительно меньше, нежели только что задали вы, господи рейхсфюрер.

— В таком случае все остальные вопросы будут заданы вам чуть позже, — проскрипел своим суховатым баском барон фон Готт. Он явно был недоволен последним замечанием пилота, его дерзостью.

— Предпочел бы ответить на них прямо сейчас и остаться на борту авианосца, — сжигал мосты пилот штурмовика. Бывший доброволец «отряда германских военных космонавтов», он и сейчас вел себя так, словно впереди его ожидал вылет в капсуле ракеты Фау — без парашюта и с горючим в один конец, и, понятное дело, без права на отказ от полета. — У меня нет никакого желания возвращаться в ваше дьявольское подземелье. Лучше вернуться в рейх.

— Еще одно слово, и вы не вернетесь туда даже в цинковом гробу. Поэтому мой вам совет: спуститесь на палубу и пройдите до конца взлетной полосы.

— Понимаю, что они жестоко расправятся со мной, но иного выхода, наверное, не существует, — удрученно проговорил обер-лейтенант.