- "Янтарь", закрылки, шасси выпустил. Позвольте посадку.

- "Бекас-2", посадку разрешаю. Полоса свободна. Ветер встречный, шесть градусов, десять метров ...

Колеса стучат о бетон, за пару секунд опускается и носовая стойка. Истребитель катится по полосе. Впереди два километра бетона, места достаточно, но Трохимчук переводит винты на реверс. Турбина ревет на взлетном режиме, тело идет вперед и в плечи вопьются ремни безопасности. В перископ Петр видит ведомого, который садится сбоку, ветер развернул его и кажется, что самолет садится боком. Но на подходе вторая пара и нужно быстрее освобождать полосу. Черный в свете посадочной фары аэродромный "КрАЗ" уже ждет в конце пробега. Летят в темноту красные светлячки сигарет и техники соскакивают с кузова на бетон. Они торопливо цепляют "грифон" за носовую стойку шасси буксировочной штангой. Взревел дизелем и потянул за собой. Еще один "КрАЗ" выныривает из темноты - он потянет самолет ведомого. Тягачи буксируют самолеты на стоянку. По всему телу, будто размякло после посадки, разлилась усталость. К радости победы добавлялась и горечь. В неторопливых мыслях все четче просматривались просчеты и ошибки, которые допустил во время этого первого боевого вылета, а значит - и неправильные решения при проведении атак. Говорят, что победителей не судят, только и ошибок им не прощают. А от приговора судьбы не спрячешься.

В капонире техник приставил лестницу и пилоты ступают на светлый бетон. Торопливый перекур и за десять минут они уже в кабине нового "грифона". Трохимчук вел свое звено в новый бой. Это был их второй боевой вылет, но ощущения еще не притупились, все это еще не стало привычным и воспринималось очень остро. Опять очень часто забилось сердце, чувства и мысли стали загостренишимы.

"Врежь! - Крикнул Петр ведомым, таиться и играть в радио молчание уже не было нужды:" Врежь! " Ничего болтать, команда на бой должен звучать коротко и ясно: "Врежь, врежет ему!"

Насколько хватал глаз, небо было усеяно темными пятнами и пятнышками. Целей было множество ...

***

В шеренге двенадцать пилотов. Стоят в полном боевом снаряжении. Подполковник Климов смотрит на всех вместе и на каждого отдельно и молчит. Первую минуту перед тем, как поставить задачу, он любит подождать. Пауза настраивает на деловой тон.

- Все успели пообедать?

- Все, товарищ подполковник. - Пустельги ответил за всех. - Мы свои обязанности знаем крепко! Война войной, а обед по расписанию! - И строй засиял улыбками.